Язык чар. Сара Пэйнтер

о людях, участвующих в художественных ярмарках. По сравнению с Брендой Бонкерс, которая вязала крючком бикини и украшала их вышитыми личиками, а потом носила свои творения поверх обычной одежды, она определенно выглядела конформисткой.

      – Ну что, будем и дальше притворяться, что прошлого года не было? – спросила после недолгой паузы Руби.

      Ни сил, ни желания вести разборки с сестрой у Гвен не осталось. Стресс последних недель, внезапное возвращение в Пендлфорд и необходимость провести здесь какое-то время вытеснили все остальное.

      – Если честно, спорить я сейчас не хочу. Мне и этого вполне достаточно.

      – Ладно, я не против. – Руби поджала губы. – Это непристойно.

      Гвен рассмеялась.

      – Непристойно?

      – А еще это плохо для моей чи.

      Гвен уже не смеялась.

      – Я прошла курс гидротерапии и не хочу повторять ретокс. – Руби сказала это так, словно ожидала получить медаль.

      – Что ты прошла?

      Руби бросила на нее испепеляющий взгляд.

      – Ты сама прекрасно это знаешь.

      – И ты заплатила за это?

      – Давай, издевайся. Мне легче.

      – Я и не спорю.

      – В душе, – добавила Руби. Шокированная тем, что ее сестра произнесла такое многозначное и загадочное слово, как душа, Гвен даже не нашлась, что сказать.

      – Я теперь йогой занимаюсь, – сообщила Руби.

      Гвен недоверчиво посмотрела на нее.

      – Йогой?

      – Она всю мою жизнь изменила. – Руби произнесла это с оттенком вызова и ноткой беспокойства, точно так же, как тогда, когда она в десять лет притащила домой журнал «Смэш Хитс». – Маркус говорит, что я естественная. Что, если захочу, смогу пройти обучающий курс и сама давать уроки.

      – Маркус? – Гвен мгновенно представила гибкого красавчика-волокиту, склонившегося над ее сестрой и уже тянущегося к ее золотистым волосам своими длинными пальцами, и с трудом сдержала нервную дрожь.

      – Он восхитительный, – сказала Руби. – А йога и в самом деле помогает при стрессе.

      Руби и стресс? Гвен даже фыркнула про себя. Сестра жила как в сказке, беря за образец каталог Джона Льюиса, тогда как ей приходилось… Да. Про себя она могла бы сказать, что жила как вольный духом художник. Или, если посмотреть под другим углом, как бродяжка.

      – Тебе не понять, – продолжала Руби, как будто только что залезла сестре в голову и позаимствовала оттуда нужные ей мысли. – Ты никогда и ни за что не несла ответственности. Как мать…

      – Ну вот, опять то же самое. – Гвен не сдержалась, и раздражение выплеснулось наружу. – Я не мать, поэтому и понять ничего не могу.

      – Ну да, ты не мать. И ничего не понимаешь.

      Вот почему, подумала Гвен, ей нельзя проводить с сестрой много времени. Вдалеке от Руби она испытывала к ней почти нежные чувства, но когда они оказывались вместе, была готова задушить.

      – Ты медитируешь?

      Руби даже удивилась.

      – Конечно. Связь тела и сознания – это фундаментальная…

      Гвен покачала головой и обнаружила, что не может остановиться. Она с такой