Десять причин для любви. Джулия Куин

легкости. В-пятых, он никогда в жизни не обижал женщину, разве что она этого заслуживала, но в данном случае, в-шестых, эта женщина ничего подобного не заслужила. И это означало, что, в-седьмых, ему нужно было извиниться, но, в-восьмых, он понятия не имел, как это сделать.

      Готовность извиняться зависит от склонности вести себя так, что это требует извинений. А он никогда так себя не вел, считая себя истинным джентльменом. Это была одна из его особенностей, которой он невероятно гордился.

      В-девятых, он понятия не имел, что говорить, и, в-десятых, что-то при общении с этой девушкой делало его абсолютным дураком.

      Дураком!

      Каким образом человечество выносит такую ситуацию, как неловкое молчание перед лицом женщины? Себастьян находил это невыносимым.

      – Вы просили меня поцеловать вас, – сказал он. Это было не первое, что пришло ему в голову, скорее второе.

      От ее возмущенного «Ах!» – его силы хватило бы, чтобы повернуть прилив, – у него возникло ощущение, что лучше бы ему было дождаться седьмого соображения.

      – Вы обвиняете меня в… – Она оборвала себя на полуслове, и губы ее сжались в прямую сердитую линию. – Ну, что бы то ни было… в чем-то вы меня все-таки обвиняете. – И когда он было решил, что она уже сдалась, решительно закончила: – Только никак не пойму, в чем именно.

      – Я вас ни в чем не обвиняю, – покачал головой он. – Я просто напоминаю, что вы хотели поцелуя и я откликнулся на это и…

      И что? Что он хотел ей сказать? И куда делся его рассудок? Он не мог додумать целую фразу… тем более выговорить ее.

      – Я мог бы воспользоваться этой ситуацией, – чопорно произнес наконец он, пытаясь оправдаться. Господи… это звучит как проповедь.

      – А вы утверждаете, что не воспользовались? Неужели возможно, чтобы она была такой наивной?! Он наклонился к ней, вперив глаза в ее зрачки.

      – Вы понятия не имеете, каким множеством способов я не воспользовался по отношению к вам, – объявил он с гордостью. – Что только я мог бы с вами сделать. Сколько…

      – Что именно? – резко проговорила она. – Выражайтесь яснее.

      Он придержал язык, а вернее, прикусил его. Не мог же он в самом деле поведать ей, сколькими способами он мог ею воспользоваться.

      Ею. Этой мисс Незнакомкой.

      И все-таки его явно куда-то заносит.

      – О Господи! Ради всего святого! – услышал он свой голос. – Как, в конце концов, вас зовут?

      – Я понимаю, что вы просто жаждете это узнать, – фыркнула она.

      – И все-таки? – отрезал он.

      – Раньше чем вы назовете свое?

      Он выдохнул полной грудью и подумал, что рассудок определенно изменил ему в этот вечер.

      – Это мне кажется, или еще десять минут назад мы с вами разговаривали как цивилизованные, вполне светские люди?

      Она открыла рот, чтобы заговорить, но он ей это не позволил.

      – Нет-нет, – продолжал он, возможно, слишком поспешно, – это был более чем вежливый разговор. Я мог бы назвать его даже приятным.

      Ее взгляд смягчился, но не настолько, чтобы