Assassin’s Creed. Валгалла: Сага о Гейрмунне. Мэтью Дж. Кирби

с нами, с тобой… ты поворачиваешься ко мне спиной и принимаешь их сторону?

      – Брат, я…

      – Не смей называть меня так. Ты мне больше не брат.

      – Гейрмунн, ты не можешь говорить это всерьез, – воскликнула конунга.

      – Представь себе, говорю, – возразил Гейрмунн, поворачиваясь к ней. – А ты никогда не была мне матерью.

      Конунг негодующе взревел и бросился на Гейрмунна, намереваясь ударить его кулаком. Но Гейрмунн пригнулся, и кулак рассек воздух. Он мог бы нанести ответный удар, но вместо этого отступил. Мать заплакала, протягивая к нему дрожащие руки. Отец подошел к ней. Хамунн не шевельнулся. Ненависть в его глазах была сильнее недавней ненависти к Гутруму.

      – Теперь я понимаю: к этому все и шло, – сказал Гейрмунн. – Каким же я был дураком, надеясь на другое. Судьба сделала меня сыном раба. Затем она же сделала меня младшим сыном конунга. Посмотрим, кем она меня сделает в Англии.

      С этими словами Гейрмунн покинул совещательную комнату. Как и Гутрум, он не стал дожидаться ответа.

      6

      В густо-синих предрассветных сумерках Гейрмунн выехал из Авальсснеса на север, к погребальному кургану деда. На небе виднелись только самые яркие звезды – последние, гаснущие угли Муспельхейма. Стейнольфур и Шальги настояли, что поедут с ним, но согласились остановиться, не доезжая кургана, и ждать его там, поскольку Браги хотел видеть только Гейрмунна.

      Ехали молча. Да и о чем говорить после того, как Гейрмунн рассказал им о событиях минувшего вечера? Бессмысленно ворошить прошлое, которое перестало быть частью его судьбы. Стейнольфур выглядел спокойнее, чем прежде. То, чего он страшился, наконец произошло и закончилось. Гейрмунна удивило, что Шальги так близко принял к сердцу предательство Хамунна. Шальги был парнем покладистым и незлобивым, однако ругал Хамунна такими словами, какие прежде Гейрмунн от него не слышал. Правда, за ночь он несколько поостыл.

      Стейнольфур посмотрел на восток, в сторону холмов на другом берегу Кармсунна.

      – Если ты собираешься отплыть с Гутрумом, нам нужно к восходу солнца поспеть на причал.

      – У нас нет корабля, – напомнил спутникам Гейрмунн. – Корабль Гутрума – наш единственный способ попасть в Англию.

      – Тогда надо постараться, чтобы датчане не уплыли без нас.

      – Люди, которых ты собрал, по-прежнему готовы плыть с нами?

      – Ты сам сказал, что у нас нет корабля. А тут разнеслась весть, что конунгу нужен каждый ругаланнский воин.

      – Значит, мы поплывем втроем.

      – Есть соображения, что Браги хочет от тебя? – помолчав, спросил Стейнольфур.

      – Нет. Он собирался мне что-то отдать.

      – Странный он, этот Браги, – сказал Шальги.

      – Он же скальд, – усмехнулся Стейнольфур. – Они все странные.

      Через какое-то время всадники подъехали к гребню, где над водой высились курганы умерших конунгов, видимые любому кораблю, плывущему мимо. Возле кургана Хальфа горел огонь. Заметив его, спутники Гейрмунна остановились, а он поехал дальше. Подъехав