Герда. Эдуард Веркин

едва Пипуныров помянул норманн, на сцену обрушился помидорный удар, летящие помидоры закрыли свет солнца, вот прямо так.

      – Оба… – выдохнула Юля.

      – Нормально, – сказала Саша.

      Я схватил помидор и запустил его в Дрейка. Конечно, не попал и тут же метнул второй вдогонку.

      – Оригинально тут у вас, однако, – сказала Саша.

      Она примерилась, двинула локтем и запустила томат в Пипунырова.

      Мимо.

      – Я тоже хочу, – прогундела Юля. – Я тоже…

      Юля произвела неловкое насекомье движение правой стороной тела, помидор держала так, будто он был раскаленным, попыталась его метнуть, но помидор остался в руке. Сама же Юля дернулась, как приконтаченная. Что-то с этой Юлей было явно не так, все-таки слишком длинная.

      Сашка же вошла во вкус, метнула уже второй помидор, на этот раз он лег гораздо ближе к цели, попал почти в колено.

      И я тоже почувствовал азарт; оказалось, что швырять помидоры в Пипунырова было весьма и весьма весело. Очень хотелось попасть. Попасть, влупить Пипунырову в лоб, чтобы помидор взорвался красной жижей, чтобы…

      Народ вокруг постепенно погружался в такой же азарт, помидоры сыпались на сцену градом. Дрейк Пипуныров, впрочем, был несокрушим. В него совсем не могли попасть, он ловко бегал между помидорами и пел.

      Иногда, впрочем, Дрейк переставал скакать по сцене и, чтобы порадовать публику, подставлялся под удар, позволял расквасить о себя пару помидоров. Дрейк был уже весь в томате, выглядел страшно и здорово.

      – Во дает, глиста, – восхитилась Сашка. – Сейчас я ему влеплю.

      Она выхватила у меня очередной помидор и запустила им в песенника.

      И неожиданно попала.

      Помидор, выпущенный рукой Сашки, просвистел над головами любителей мордор-панка и поцеловал Пипунырова ровно в лоб. Помидор ей попался хороший, мясистый, сочный. Пипуныров не удержался на ногах и шлепнулся на сцену.

      Толпа радостно заревела.

      Саша как-то погрустнела, а Юля, наоборот, оживилась и стала изгибаться и извиваться, стараясь-таки запустить свой снаряд.

      Дрейк Пипуныров, меж тем, старался подняться, но у него это совсем не получалось – каждую секунду на него валились все новые и новые помидоры, зрители вступили в раж, помидорная кровь ударила им в голову. Я тоже оказался подхвачен томатной волной…

      Музыка опять оборвалась.

      Это тоже было знаком – что помидоры кидать больше не надо, хватит, можно зашибить. Дрейк сел и протер лицо.

      И в этот момент свой помидор запустила Юля. Не знаю, как это у нее получилось. Собственно, это у нее и не получилось – помидор вырвался из рук и расшибся о затылок парня, стоявшего перед нами. К этому моменту помидор Юли был уже изрядно размят, и угодив в твердый череп поклонника «Анаболических Бомбардировщиков», томат с облегчением лопнул и кетчупом стек ему за шиворот.

      Поклонник обернулся.

      Я сразу узнал его. Нет, конкретно этого я не встречал, но таких, как он, видывал.

      Гопник.

      – Ты чего это? – поинтересовался гопник.

      – Я не специально, –