Опыты психоанализа: бешенство подонка. Ефим Гальперин

с удовольствием пишет. Стопка исписанных листов почтовой бумаги растёт.

      Поезд Стокгольм – Гельсинфорс (Хельсинки). Вечер

      Такой себе тихий, аккуратный человечек. Видно, что бухгалтер. Он пьёт чай. Выходит в тамбур. Закуривает. Рядом с ним стоит ещё один курящий. Именно он незаметно открывает замок двери вагона.

      Поезд приближается к мосту над речкой. Дверь открывается в нужный момент. Толчок. И тело бухгалтера, для верности ещё и проткнутое ножом, улетает вниз в воду.

      Курильщик проходит в купе, забирает портфель бухгалтера. Проходит через пару вагонов. Заглядывает в купе. Передаёт портфель Карелу Радеку.

      Радек рассматривает содержимое портфеля и озадачено качает головой.

      – Как же так?! Ведь доверяли скотине! Все копии банковских документов!

      – Вы должны выйти на этой станции, – предупреждает курильщик, – А то ненароком заедете в Россию.

      Станция. Перрон

      Радек с портфелем выходит и пересаживается в поезд, возвращающийся в Швецию.

      Санкт-Петербург. Финляндский вокзал. Вечер

      Ротмистр Маслов-Лисичкин из сыскного отдела проверяет готовность агентов. С ним рядом Рутенберг. Ждут прихода поезда.

      – Сразу не подходить, – просит Рутенберг. – Пусть он выйдет на привокзальную площадь.

      Подходит поезд. Выходят пассажиры. На них внимательно смотрят агенты. Пустой перрон. Рутенберг проходит вдоль вагонов. Останавливается у одного из них. К нему подбегает ротмистр. Разводит руками.

      Санкт-Петербург. День

      Мальчишки-газетчики снуют между прохожими и выкрикивают:

      – За отсутствием улик Троцкий и Рошаль выпущены на свободу! Газета «Новое время»! Только у нас! Троцкий на свободе!

      Санкт-Петербург. Возле ворот тюрьмы «Кресты»

      Из ворот выходят выпущенные на свободу Троцкий, Рошаль, Коллонтай, Бубнов и т. д. Кучка демонстрантов, размахивающих красными флагами. Крики «Ура!». Иоффе и Троцкий обнимаются. Иоффе набрасывает на плечи Троцкого лёгкое пальтецо:

      – Накиньте, Лев Давыдович. Ведь сажали вас летом, а уже осень. Троцкий становится на принесенную тумбу и произносит речь.

      На углу стоит автомобиль. Оттуда за происходящим наблюдают Мирбах и гауптман.

      Австрия. Курорт Бад Гаштайн Клиника. Открытая веранда на фоне Альп. Утро

      Сеанс воздухолечения. Ленин сладко спит в гамаке.

      Австрия. Курорт Бад Гаштайн Клиника

      Кабинет Профессора Адлера. Утро

      На спящего Ленина из окна кабинета смотрит Мирбах. Потом он возвращается к столу:

      – Кстати, профессор, вам привет от герр Иоффе. Адольф Иоффе. Ваш бывший пациент и большой фанатик психоанализа. Именно он порекомендовал Вашу клинику.

      – Как же, отлично помню! Светлая голова! И где он сейчас?

      – В России. Лекции, практика. Продвигает в жизнь Ваше учение о психоанализе.

      – Ну, не надо. Я всего лишь скромно оппонирую Фрейду. По поводу же вашего протеже… Пастора Брика? Ведь так по документам?