По дороге к смерти. Джеймс Хедли Чейз

поведением.

      – Посмотри-ка в отделении для перчаток. Может, она там какие бумаги оставила, – сказал Гарри.

      Стрелка спидометра держалась на метке пятьдесят миль в час.

      Рэнди открыл отделение для перчаток и нашел пластиковую папку для бумаг. Он вынул какие-то документы, включил свет в кабине и, наклонившись, принялся изучать их.

      Прочитав, он выпрямился.

      – Машина взята напрокат у Херца на Веро-Бич, взял ее Джоэл Блэч, 1244, Спрингфилд-роуд, Кливленд.

      – Какой пробег, там отмечено?

      – Да, тысяча пятьсот пятьдесят миль.

      Гарри посмотрел на спидометр. Мысленно подсчитал.

      – Машина с тех пор, как ее взяли напрокат, проехала двести сорок миль. Маловато для восемнадцати часов езды.

      Рэнди повернулся к нему и широко раскрыл глаза.

      – Ты так всегда поступаешь? Прямо как сыщик.

      – Она не Джоэл, как его там. Она не восемнадцать часов едет. Мне это не нравится. Она могла украсть машину.

      – Слушай, – серьезно сказал Рэнди, – давай не будем испытывать судьбу. У нас есть машина. Около семи мы будем в Майами. Оттуда мы с легкостью доберемся до Парадиз-Сити. Можем даже на автобусе доехать, если никто не согласится подвезти. Так о чем мы волнуемся?

      – Начнешь волноваться, если есть приказ найти эту машину, и какой-нибудь коп нас остановит.

      – О господи! Сейчас-то, ночью, да на этом шоссе – все копы спят давно.

      Гарри колебался. Что-то во всем этом ему сильно не нравилось, но он сказал себе, что это личное дело самой девицы. Если полиция их остановит, ему не составит труда объяснить, кто он такой. А если Рэнди охота рисковать – так пусть сам и беспокоится.

      Он мягко нажал на газ, и стрелка спидометра рванулась на отметку шестьдесят пять миль в час.

      – Успокоился? – полюбопытствовал Рэнди.

      – Твои трудности. Я ничем не рискую. Если тебе все равно, то мне-то какое дело?

      – Ну и правильно. – Рэнди полез в свой рюкзак и достал сверток, который дал ему Морелли. – Чего-то меня голод гложет. – Он развернул бумагу и обнаружил жареного цыпленка, аккуратно разрезанного на четыре части, два пончика и четыре куска хлеба с маслом и с майонезом. – Этот итальяшка, безусловно, свое дело знает. Ты чего-нибудь поесть хочешь?

      – Не сейчас.

      – Ну а я хочу. – Рэнди с довольным видом принялся за еду. С набитым ртом он произнес: – Кстати, о девочках: как они там, во Вьетнаме?

      – Ты туда не поедешь, так что тебе за дело? – отрезал Гарри.

      Рэнди взглянул на него, впился зубами в хлеб, почавкал, потом поинтересовался:

      – Они этим занимаются как все или как-нибудь по-другому могут?

      – Ты туда не поедешь, что тебе за дело? – повторил Гарри, не отводя глаз от освещенной фарами дороги перед собой.

      Рэнди состроил гримасу:

      – Прости. Да… что мне за дело? – Он швырнул цыплячью кость в окно и занялся внушительным куском грудки.

      Гарри с тоской подумал о вьетнамке, оставшейся в Сайгоне. Когда бы он ни возвращался с линии фронта, она