По велению сердца. Киран Крамер

и рождение ребенка, ему было дано откровение – в доках Саутгемптона, в то утро, когда он чуть было не отправил малыша Джо с чужими людьми в Австралию. Когда он шагнул на трап, держа на руках завернутого в пеленки Джо, все его беды – по крайней мере то, что он считал бедой, – вдруг перестали для него существовать.

      Глядя в огромные серые глаза малыша Джо, которые, в свою очередь, пристально рассматривали его самого, Дункан принял решение, изменившее его жизнь. Какое ему дело до того, чего ждет от него общество? К черту общество! Он сам знает, чего хочет, руководствуясь жизненными принципами куда более высокого порядка.

      Теперь они с Джо одна семья, Дункан был дома, и этот дом в Лондоне он устроил специально для мальчика. А еще он решительно желал видеть мир в радостном свете, несмотря на то, что прекрасная и исключительно загадочная леди Марша Шервуд отвергла его самым жалким образом всего лишь час назад. Он привык к тому, что кое-кто из общества мог окатить его холодом, но вот этот презрительно задранный нос оказался для него жестоким потрясением.

      Он не вполне понимал почему. Предстояло хорошенько обдумать случившееся за стаканом бренди у камина, сегодня же вечером. Не то чтобы ему хотелось вспоминать, какой нелепой вышла встреча…

      Ну хорошо, хотелось. Хотелось вспоминать, как она шла по улице, чистый и сильный профиль, тонкую гибкую фигуру, облаченную в практичное платье и простого кроя спенсер. Вспоминать, как ее губы сложились в презрительную гримаску, когда он хотел узнать о ней больше. Ее особенный – на долю секунды – взгляд синих глаз, брошенный украдкой, который выдал ее интерес, когда она переходила улицу, чтобы избавиться от его общества.

      Ее интерес к нему. Вот оно что. Вот о чем ему действительно хотелось думать вечером у камина. Однако нужно соблюдать осторожность, иначе чувственное желание затуманит его мозг – и скорого облегчения ему не найти. Любовницы в Лондоне у него не было. За городом была одна хорошенькая вдовушка, которая ни за что не желала снова выходить замуж, поскольку покойный супруг сквайр оставил ей отличное обеспечение. Но вдовушка была далеко, к тому же ночные шалости в ее постели хоть и развлекали, но казались ему довольно утомительными.

      – Добрый день, Дженкинс. – Дункан вручил шляпу дворецкому. – А где маленький язычник?

      Дженкинс склонил голову.

      – Он в гостиной, милорд, с Эйслин и Маргарет.

      Под мышкой Дункан держал туго перевязанный пакет.

      – Пожалуйста, зовите всех, у нас будет собрание. Уоррен скорее всего в сотый раз наводит блеск на мои любимые сапоги. А Руперт чистит Самсона. Скажите Лиззи, чтобы не забыла взять «Путешествия Гулливера» с каминной полки в кухне. Я прочту всем главу перед обедом. У меня были три утомительнейших дня в обществе адвокатов да поверенных, – не считая исключительно неловкой встречи с одной незабываемой леди, подумал он, – так что мне не терпится снова оказаться в Лилипутии.

      – Как угодно, сэр. – Дженкинс старательно изображал безразличие, но бросился выполнять указание с такой прытью, какая дворецкому вовсе не полагалась