Стриптиз Жар-птицы. Дарья Донцова

[6]

      – Это что за зверь? – изумилась я. – Впервые слышу такое название.

      – И слава богу, – не меняя серьезного тона, заявила Надежда. – Препарат прописывают больным болезнью Паркинсона. Он улучшает координацию движений, у некоторых вообще купирует дрожание конечностей.

      – Замечательное лекарство, – протянула я. – Но зачем его принимать Дане? Она ничем не болела.

      – Рецитол растворили в кофе, – объяснила Надя. – Лекарство имеет характерный горький вкус, поэтому в чашку положили побольше сахара. Впрочем, если человек ощутит горечь, то не насторожится, подумает, что это от кофе.

      – В чашке был сахар? – с запозданием поразилась я.

      – Ну да. А что удивительного? Многие подслащивают кофе.

      Я озадачилась. Дана не любит сладкие напитки!

      – А что случится со здоровым человеком, если он примет рецитол? – спросила я через секунду.

      – Ничего хорошего, – пояснила Надя. – Гарантированно возникает сильная головная боль. Рецитол – мощное сосудистое средство, оно резко меняет давление, может привести к потере сознания или его спутыванию, к крайней послушности человека, покорности. Все зависит от дозы. У некоторых людей возможен даже паралич, который через определенное время пройдет, но того, кто принял лекарство, напугает до паники. Было у нас дело, там, правда, использовалась другая фармакопея, но аналогичного действия. Жена мужу в грейпфрутовый сок его сыпала, супруг без движения падал, а врач микроинсульт диагностировал. Баба так мужика запугала, что тот все имущество на нее перевел: квартиру, дачу, машину, счет в банке. Решил, что ему помирать скоро, зачем женушке лишние хлопоты с наследованием. А она захапала нажитое и развелась с идиотом. Круто?

      – И такое сильнодействующее лекарство можно свободно купить? – ахнула я. – Ну и порядки!

      – Его отпускают лишь по рецепту, – «успокоила» меня Надя, – но, сама понимаешь, возможны варианты. Теперь об отпечатках.

      – Они есть?

      – Да.

      – Вот здорово! Можно определить, кому они принадлежат?

      – Легко.

      – И в базе есть данные?

      – Ага.

      – Скажи, пожалуйста, чьи?

      – Виолы Ленинидовны Таракановой, – отрапортовала Чемко. – Ты попадала в поле зрения милиции, у тебя брали отпечатки и внесли в комп. Помнишь?

      – Да, – промямлила я, – было дело. Значит… значит…

      – Я выполнила твою просьбу, – перебила меня Надя, – долг платежом красен.

      – Помню про журнал.

      – Забудь! – приказала Надя. – Лучше помоги моему Сережке книжку издать. Он написал рассказы, хорошие. Кому из наших ни читал, всем нравятся!

      – Это непросто, – призналась я.

      – Мне тоже было нелегко тратить свой законный обеденный перерыв на анализ, – напомнила Надя. – К тому же, если начальство об этом узнает, три шкуры с меня спустит! Однако я постаралась. Теперь твой черед.

      – Я тоже приложу все усилия, чтобы тебе помочь.

      – Надеюсь, – отчеканила Надежда. –