Легион смертников. Саймон Скэрроу

пехотинцев. Офицер дал им знак, спускаясь по трапу. Филипп двинулся навстречу, протягивая руку.

      – Командир базы снабжения, триерарх Филипп, – представился он.

      Офицер крепко пожал его руку и вежливо кивнул.

      – Центурион Макрон, прикомандирован к александрийской флотилии. Нам надо поговорить, у вас в штабе.

      Филипп не сдержался и удивленно приподнял брови. Заметил, что подчиненные обеспокоенно переглянулись.

      – Поговорить? Что-то случилось?

      – Мне приказано обсудить это с вами лично, – ответил офицер, кивая на остальных, стоящих на причале. – В отсутствие других. Пожалуйста, пойдемте.

      Филиппа ошеломила жесткая манера молодого офицера. Без сомнения, он недавно из Рима и склонен общаться с местными военными надменно и высокомерно.

      – Хорошо, центурион, пойдемте.

      Развернувшись, Филипп пошел по причалу.

      – Момент, – ответил центурион Макрон. – За мной! – скомандовал он морским пехотинцам.

      Сойдя по трапу, солдаты выстроились позади центуриона – двадцать морских пехотинцев, крепкие и при полном вооружении. Филипп нахмурился. Он думал, что обменяется с офицером парой вежливых фраз, узнает новости и отдаст квартирмейстеру приказ выяснить, что необходимо грузить на корабль. Такой бесцеремонности он не ждал вовсе. Что такого важного собирается сообщить ему офицер, что для этого необходимо говорить наедине? Филипп почувствовал укол тревоги. Вдруг его обвиняют в заговоре или непреднамеренном преступлении? Жестом приглашая офицера следовать за ним, он возглавил колонну, двинувшуюся к берегу. Затем замедлил шаг и дождался, пока центурион поравняется с ним.

      – Можете сказать, что все это значит? – тихо спросил он.

      – Вкратце, – ответил центурион, – ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться, триерарх. Просто задам несколько вопросов.

      Ответ не успокоил Филиппа, но он молчал, пока они шли по причалу, а потом по суше, к воротам крепости. Когда офицеры и морские пехотинцы приблизились, часовые встали.

      – Думаю, к вам сюда нечасто заходят корабли, – сказал Макрон.

      – Нечасто, – согласился Филипп, надеясь, что собеседник наконец-то оставит формальный тон. – Патрульные корабли и имперские курьерские суда, время от времени. Помимо этого, изредка заходят корабли и суда, поврежденные штормом, – два-три за всю зиму, и всё. Эпихос стал тихой заводью, и я совсем не удивлюсь, если губернатор Александрии однажды решит расформировать базу.

      – Пытаетесь выудить, зачем я здесь? – глянув на него, спросил центурион.

      – Еще бы, – пожав плечами, ответил Филипп.

      Они вошли в крепость, и Макрон остановился, глядя по сторонам. Тихо. Большая часть солдат в казармах. Часовые ночной смены заканчивают завтракать и готовятся отдыхать. Другие сидят на табуретах у входов в казармы, тихо разговаривают или играют в кости. Макрон внимательно подмечал каждую деталь.

      – Какая хорошая и спокойная у