Случайный трофей Ренцо. Екатерина Бакулина

Если не по себе, то можешь постоять в сторонке.

      Тэд засмеялся.

      – Зачем она тебе, Ренцо? Ты с ней не справишься.

      – Она мне нравится.

      Тэд хмыкнул, налил себе сока апельсинового в стакан, поднял, чуть погрел в ладони, словно коньяк. Глянул на Ренцо.

      – Нравится? И все?

      – Этого вполне достаточно.

      – Как женщина? Ну, тут я, конечно, понимаю тебя… А твоей жене вряд ли понравится. Тебя выгонят из дома вместе с этой девчонкой.

      – С женой я как-нибудь разберусь, не волнуйся. Чего ты хочешь?

      Тэд отпил сока и чуть заметно скривился.

      – Продай мне ее, – сказал он.

      – Нет, – сказал Ренцо.

      – Почему? Она досталась тебе случайно, ты ее не хотел. Ты с ней не справишься, посмотри на нее… Ты ведь, наверняка, не спал ночью, и вовсе не от того, от чего мужчина не спит рядом с женщиной. Долго продержишься? А я хорошо заплачу за нее.

      – Нет. Нужно было покупать ее у Тони, он бы продал с радостью. И даже клетку бы к ней продал.

      На вчерашнюю грязную и замученную Гарпию легат даже не смотрел. Не удивительно. Сейчас даже поверить сложно, не узнать. Конечно, она все еще страшно худая и напряженная, но щеки порозовели и огнем горят глаза. У нее молочно-белая кожа с россыпью веснушек, тонкий нос, высокие скулы… ресницы такие длинные и черные. А волосы рыжие-рыжие, лежат волнами по спине.

      – Думаешь, она благородных кровей? – сказал Тэд. – Хочешь найти родню и получить за нее выкуп? За такую можно получить много… А? Кто ты, красотка?

      Мэй подняла на него глаза, встретившись взглядом.

      – Никто, – твердо сказала она.

      – Да? – Тэд удивленно поднял бровь, ухмыльнулся, и взгляд, все же, отвел первый. – Она не хочет домой, Ренцо. А кто твои родители, девочка? Как тебя зовут?

      – Мои родители умерли, – сказала она, спокойно и ровно.

      – Сирота? И никто тебя дома не ждет? Печально… – сказал Тэд. – Может, и правда так… Сбежала из дома? Увязалась за каким-нибудь красавцем, который наобещал тебе любви до гроба, обесчестил и бросил в полях? И теперь стыдно смотреть в глаза родным? Так? Или твой жених тебя не уберег?

      Мэй чуть вздрогнула, Ренцо видел, как это задело ее. Правда? Зрачки чуть расширились. Она молчала, глядя легату в глаза, и в ее глазах, золотых, была холодная ненависть.

      – Хватит, – сказал Ренцо. – Война едва закончилась, погибли многие. Она действительно могла остаться одна. Не лезь к ней.

      – Тебе не интересно, кто она? – удивился Тэд. – Это может быть важно.

      – Может быть.

      – Родне ты ее вряд ли продашь.

      – Оставлю себе.

      Тэд покачал головой.

      – Сколько ты уже отдал за нее? За все? Тысяч десять? Да тут целый гарем купить можно, и развлекайся вволю. И ведь наверняка придется еще. Хочешь, я дам тебе за нее двадцать?

      – А тебе она зачем?

      – У меня есть кое-какие мысли.

      – Мысли у меня тоже есть, – Ренцо отложил приборы и поднялся на ноги. – Ты закончил, Тэд? Можешь доесть, если хочешь. А нам пора собираться. Мэй, идем.

      Она