Чаша судьбы. Алан Чароит

его, а пальцы Дэррека, промахнувшись, лишь взбаламутили рассол.

      – Теперь ты тоже не успел. Рассказывай давай, не томи!

      Старый дракон поджал губы и сердито глянул из-под седых бровей. Впрочем, все и так знали, что дуться он будет не больше пары мгновений.

      – Я бы сказал, у них с Медб счёт равный. Сперва она его там, у Врат отбрила: ну, это мы все видели. А будучи в гостях, Браннан решил отыграться за прошлое и разошёлся так, что я даже удивился. Каллахан, с каких это пор твой братец стал таким злоязыким?

      – Да он всегда таким был! – ответил вместо него Шон. – Нашёл, у кого спрашивать. Они же оба хороши!

      – Сейчас как разгневаюсь! – Каллахан стукнул пустым кубком об стол.

      По глазам было видно, что командир смеётся, хотя на лице не дрогнул ни один мускул, но Элмерик уже научился распознавать истинное настроение наставника по взгляду.

      Дэррек, смеясь, наполнил до краёв кубок эльфа и протянул ему, орошая скатерть алыми винными каплями:

      – На правду не обижаются! Или ты не помнишь, что будет, когда зима и лето сойдутся за одним столом?

      Ответ, похоже, знали все, кроме Соколят.

      – А что будет-то? – Розмари смущённо кашлянула в кулак.

      Элмерик подался вперёд: ему тоже было интересно. Этой загадки (а может, пословицы?) он прежде не слышал.

      – Тогда на Бельтайн выпадет снег, а яблони в Йоль принесут плоды. – Дэррек улыбнулся, отряхивая густые бакенбарды от хлебных крошек. – Словом, ничего хорошего.

      – Я всегда думал, что эта поговорка намекает на конец времён. – Джеримэйн скрипнул стулом, придвигаясь ближе. – Мол, всё пойдёт кувырком, не как заведено.

      – Может, и так. – Толстяк хитро прищурился. – А может, напротив, она говорит о невиданных прежде чудесах, о борьбе и единстве противоположностей или о выходе за привычные грани понимания? Думаешь, не бывает таких миров, где летом идёт снег? Впрочем, есть и другой ответ, более простой. Тебе он больше понравится.

      – Ну, это смотря какой ответ. – Джеримэйн пожал плечами.

      Дэррек поднял палец и с очень серьёзным видом заявил:

      – Когда за одним столом сойдутся зима и лето, то прочим гостям достанутся вся выпивка и дичь, потому что эти двое начнут с упоением поносить друг друга, не замечая никого вокруг, пока совсем не выбьются из сил. И, скажу я вам, в этих делах королевы ничем не хуже королей – я имел честь убедиться в этом сам и даже узнал парочку новых крепких словечек.

      – Не выдумывай, – фыркнул Мартин. – Ты знаешь их все.

      – Значит, память уже не та. – Улыбаясь, Дэррек широко развёл руками. – Старый стал: чешуя уже не такая блестящая, хвост облезает, голова подводит.

      Дракон, конечно, прибеднялся. Элмерик прекрасно помнил, как выглядел этот смешной толстячок в истинной форме, и готов был поклясться, что тот находится в самом расцвете сил. Драконы ведь живут долго – даже дольше эльфов.

      – Я одного не понимаю-то. – Розмари поплотнее закуталась в шаль, хотя сидела у самого камина; голос её звучал хрипло – похоже было, что девушка всё-таки