Любовь – это розы и хлыст. Надежда Первухина

нападение запахов на мой нос. Проходя вслед за менторшей мимо дверей, ведущих в кухни, я уловила ароматы фаршированных фазанов, тушеного мяса, пирогов, жареных зайцев и уток, сливового мармелада, рубленого укропа, тмина, чеснока, квашеных яблок и еще тысячу соблазнительных мучителей для желудка. Даже есть захотелось, хотя не так давно мы пообедали с Ченцей!

      – Похоже, готовится торжественный ужин, – полувопросительно поглядела я на менторшу. Она кивнула. – Уж не сам ли король Альфонсо Светоносный решил заехать в гости?

      – Идемте в покои, доминика, – чопорно молвила Агора, тем давая понять, что строить дальнейшие догадки бессмысленно.

      В моей опочивальне меня ждала младшая служанка и дубовая ванна с горячей водой.

      – Доминика, ваша матушка велела вам спешно привести себя в порядок, – поклонилась мне девчонка.

      – С чего это? Кто приезжает в замок?

      – Простите, доминика, я не имею чести знать, – прошептала девчонка.

      – Лжешь ты все, – проворчала я, раздеваясь. – Нет, не трогай мою шнуровку, я сама! У тебя руки пахнут какой-то гадостью!

      – Я их мыла с лимонным соком, доминика!

      – Рассказывай, – сбросив одежду, я с наслаждением погрузилась в горячую воду, от которой шел мягкий аромат кедрового масла, вербены и роз. Я расплела волосы, позволила служанке поливать их из кувшина водой с апельсиновым соком, сама же набрала из стоящей рядом миски немного вареного мыльного корня и принялась намыливаться. Иногда я позволяла себе даже подремать в остывающей воде, но, похоже, сегодня это не удастся – моя менторша уже раза три постучала в дверь и напомнила, что мне надобно поторапливаться.

      Тщательно вытершись и высушив волосы перед огнем камина, я велела подавать одежду и удивилась, когда девчонка разложила передо мной атласное платье персикового цвета, затканное серебряными нитями и жемчугом. К платью прилагался новый корсет и великолепная накидка-роккетта из ослепительно белых кружев. Я даже представить не могла, как надену и не испорчу все это великолепие, ибо вообще-то одежда на мне просто горела, но тут ворвалась професса и принялась резво мне помогать одеваться, ворча, что в жизни не видала подобных копуш и распустёх. Поставив меня перед зеркалом, она сделала мне изящную прическу, приколола к волосам роккетту, оглядела с ног до головы и сказала:

      – Идемте, доминика, и не вздумайте вести себя как деревенская дурочка!

      Я только хмыкнула.

      Мы миновали общую галерею и спустились в парадную залу. Я ахнула: полы были устелены драгоценными коврами, которые отец (да помилует его Спящий!) давно привез из жаркой страны Хургистан. На моей памяти это второй случай, когда расстелили ковры; первый был связан с приездом свекора моей матери, кавальери Монстрато Азиттизи. Так кого ждут сейчас?

      А сколько свечей! Похоже, все серебряные подсвечники достали из кладовых и поставили не только по всей длине огромного стола, но и вдоль стен, чтоб не осталось ни одного темного уголка. Главный стол – для мужчин – был накрыт старинной парчовой скатертью и сверкал