Осквернитель. Павел Корнев

не ему, а стоявшему здесь же собрату по ордену. Монах сломал печать, в неровном свете фонаря прочитал предписание, сложил лист и спрятал его обратно в конверт.

      – Господа, в моем присутствии больше нет необходимости, – объявил брат-экзорцист. – Да хранят вас Святые.

      И под звон серебряных колокольцев он отправился восвояси.

      Ференц Ольтер пожал пухлыми плечами и спросил:

      – Желаете ознакомиться с протоколами предварительных допросов?

      – Полагаю, стоит начать с осмотра места преступления, – предложил Джек.

      – Тогда приступим.

      Старший дознаватель первым поднялся на крыльцо, Пратт и Готье чуть ли не наперегонки поспешили следом, а вот я никуда торопиться не стал и пропустил вперед незнакомого чиновника королевского казначейства. На первом этаже наша процессия сразу свернула в глухой, без единого окна коридор, который периодически упирался в массивные бронированные двери, у каждой из них дежурило по четыре бойца, а лестницу и вовсе караулил десяток вооруженных до зубов охранников. Столько же крепких парней располагались этажом ниже.

      Там шагавший во главе нашей процессии Ференц Ольтер замешкался и озадаченно уставился на сотрудника казначейства, не зная, куда двигаться дальше.

      – Сюда! – позвал нас клерк в комнату, где в углу темнел провал узенькой винтовой лестницы.

      Тучный дознаватель глянул вниз с нескрываемой досадой, но вслух высказывать своего недовольства не стал и, переваливаясь с ноги на ногу, принялся спускаться куда-то во тьму.

      – Подождем, – предложил Джек Пратт, прислушиваясь к доносившемуся снизу тяжелому дыханию, и немногим тише добавил: – А ну как застрянет?

      Карл Готье от неожиданности так и прыснул со смеху, я под кожаной полумаской тоже не удержался от усмешки, а вот чиновник даже не улыбнулся.

      – При всем уважении, господин Пратт, – с каменным выражением лица произнес он, – с учетом сложившейся ситуации подобные высказывания не кажутся уместными…

      Глава Пурпурной палаты враз опомнился, откашлялся и зло глянул на рыжего пройдоху.

      – Тебя, Джек, только могила исправит, – нравоучительно выдал он и начал спускаться по винтовой лестнице вслед за толстяком.

      Пратт с недоброй ухмылкой пожал плечами и цепко глянул на казначейского:

      – Что вы можете сказать о пропавшем клерке?

      – Ничего, – односложно ответил чиновник и объяснился: – Я служу в ревизионном департаменте и лично с ним знаком не был. Но, по отзывам коллег, он ничем особенным не отличался. По крайней мере никаких странностей за ним не замечали.

      – Так оно обычно и бывает, – вздохнул Джек и указал мне на темный провал: – Прошу вас, отче…

      Лестница оказалась не только узкой, но и на редкость крутой, спускаться по ней в одеянии экзорциста оказалось занятием не из простых. Да еще каблуки скользили на стертых ступенях, и приходилось постоянно держаться за канат.

      Пару раз я едва не скатился вниз, но не скатился, и потому на каменный пол ступил