Первый, второй, третий…. Александр Соболев

происходящие в обществе и стране нет. Много версий, мнений и теорий. Меня раздирают сомнения. Мир очень циничный и подлый, жадный и коррумпированный. Это ясно совершенно точно. А вот можно ли его изменить в лучшую сторону? Хотят ли люди этих изменений? Захотят ли они чем-либо жертвовать ради своего же светлого будущего? В этом весь вопрос, – сказал Тимур.

      – Если у тебя много сомнений, сделай паузу. Не принимай пока важных решений. Твой ум обязательно приведет тебя к правильному умозаключению. Когда сомнений не останется, действуй решительно и стремительно, – Джордано первый раз за беседу улыбнулся.

      – Не прояснилась ситуация, если честно, – со вздохом сообщил Тимур.

      – Ты думал, что я дам готовый рецепт? И все за тебя решу? Так нельзя. В любом случае решать тебе. Это твоя жизнь. И проживешь ее ты так, как сам решишь. Потом на смертном одре, тебе не на кого будет кивать, что мол это он мне посоветовал, и я прожил не свою судьбу. Дайте мне еще шанс, и я все исправлю. Так не будет, – подвел итог итальянский монах.

      – Да я особо ни на кого и не надеюсь, – с досадой заметил Тимур.

      – Чем тебе тогда помочь? Хочешь исповедоваться? Могу грехи отпустить или благословить на доброе дело, – монах пошурудил руками внутри рясы и достал маленькую библию и здоровенный крест из жёлтого металла.

      – Вы серьёзно? – удивился Тимур.

      – Я похож на комика или шутника? На все воля божия, все мы рабы его. Он может дать тебе силы противостоять напастям и направит на путь истины. Я всегда в минуты сомнения обращался к господу молитвой. И всегда он мне помогал, – Джордано поднял руки высоко вверх, издалека зазвучала призывная органная музыка.

      – Я не верующий. Извините, – предупредил Тимур.

      – Это не страшно. Не хорошо, но не смертельно. Никогда не поздно прийти к богу. Можно прямо сейчас.

      – Я пока не готов.

      – Не будем причащаться? – библия и крест пропали в складках монашеского одеяния, музыка оборвалась на полутакте.

      – Думаю, что это будет нечестно перед моей совестью, – сказал Тимур.

      – Тогда я пошел, – согласился Джордано, – желаю, несмотря на все выше сказанное, удачи и достижения светлых целей.

      Монах ногой пододвинул табуретку под кровать и ушел. Тимур хлопал ресницами, тер щеки ладонями. Снова видение было через чур натуральным. Может он научился разговаривать с духами? Или у него разыгралось воображение из-за ограниченности общения в тюремной камере? Раньше у него не было привычки общаться с давно умершими родственниками или известными людьми. Тимур перевернулся на другой бок и постарался заснуть.

      Сомнения, развеявшиеся вчера, сегодня расцвели пышным цветом. Тимур спал тревожно. Часто просыпался, ходил в туалет. Кроме того, сокамерник через кровать храпел, как паровоз. Это мешало не только Тимуру. Соседа часто будили. Тот просыпался. Но потом опять засыпал, и храпение повторялось. Тимур не выспался. Встал уставшим