Вальс осени. Крисия Ковальски

богатство. Почему, если кузина отдала своё платье, которое, наверно, было не дешёвым, раз кузина богатая, бедная родственница её ещё больше возненавидела? И почему идти под венец в подвенечном платье любимой бабушки – это такая беда? Мила считала, что её героиня просто не знала настоящей бедности, такой, когда даже двух вечерних платьев может не быть.

      Но, так или иначе, а монолог юная актриса прочитала убедительно. После репетиции Иван заметил:

      – Мила, тебе нужно почувствовать себя взрослой зрелой женщиной.

      – Каким образом? – заинтересовалась актриса.

      – Приди завтра на репетицию не в джинсах и маечке, а в красивом платье, на каблуках, сделай сложную причёску, – предложил парень, бросая выразительный взгляд на кеды, а потом на забавный хвостик на макушке девушки.

      – И это поможет? – с сомнением спросила Мила и вдруг созналась, – Героиня борется за наследство, мне это… неинтересно.

      – Героиня борется за счастье, всё то, что ей дорого. Ты видишь только внешнее, Мила, – ответил Иван. И Мила не стала с ним спорить, он, всё-таки, немного старше её, восемнадцатилетней, на три года и, возможно, понимает в мотивах людей больше, чем она.

      Если роль Маргарет юная актриса искренне пыталась понять и почувствовать к ней симпатию, то чтобы полюбить Лауру Уингфилд из «Стеклянного зверинца» не требовалось никаких усилий. Милу очаровала эта героиня сразу и сильно. Актриса понимала каждую её реплику, каждое движение души за простой фразой. Даже читая ремарку: « Волосы у Лауры уложены не так, как обычно, причёска мягче и больше ей к лицу. В облике Лауры проступила какая-то хрупкая, неземная красота…», Мила понимала, что эта полностью её героиня, совпадающая с ней во всём, с каждым порывом её души. Она играла на сцене так естественно, как будто себя.

      А м а н д а. Где ты пропадала, ведь ты же не ходила в колледж?

      Л а у р а. Гуляла.

      А м а н д а. Неправда!

      Л а у р а. Правда. Просто гуляла.

      А м а н д а. Гуляла? Зимой, в этом пальтишке? Это же верное воспаление легких! Где ты гуляла?

      Л а у р а. Как когда. Чаще всего в парке.

      А м а н д а. И с простудой – тоже?

      Л а у р а. Я выбирала меньшее из двух зол, мама. Я не могла пойти в колледж. Меня вырвало там прямо на пол!

      Аманда. Так ты хочешь сказать, что каждый день с половины восьмого утра до пяти вечера болталась в парке? Я думала, что моя дочь посещает Торговый колледж Рубикэма.

      Л а у р а. Это не так страшно, как кажется. Я заходила куда-нибудь погреться.

      А м а н д а. Куда ты заходила?

      Л а у р а. В художественный музей или в птичник в зоопарке. Я каждый день ходила к пингвинам. Иной раз вместо завтрака я брала билет в кино. А потом я чаще всего бывала в «Жемчужине» – это большой стеклянный дом, где выращивают тропические цветы.

      «Стеклянный зверинец» Теннесси Вильямс

      Да, эта странная девушка была понятна ей,