Традиции & Авангард. № 4 (7) 2020 г.. Коллектив авторов

только маленький болтик,

      Маленький ржавый болтик

      Закатился (необъяснимо желаю этого)

      Куда-нибудь в траву

      С поезда, в котором познакомились

      Мои родители

      Вечность назад.

      «Жизнь в турецкой провинции…»

      Жизнь в турецкой провинции

      Исполнена отрадных смыслов.

      Расстояние если не облагораживает,

      То отодвигает прошлое

      На безопасное расстояние.

      В наличии же потухший вулкан

      И город с дивным прошлым,

      Которое изучу непременно.

      А ещё – много неба

      И сказочной безвкусицы…

      Порой настигает кручина.

      Поплакаться, как всегда, некому.

      Приучила себя и других

      К своей – как её? – самодостаточности

      И разительности своей

      (Услышала однажды).

      А маяка здесь нет.

      И смотрителя маяка тоже нет.

      Анатолий Санжаровский

      Анатолий Санжаровский родился в 1938 году в селе Ковда Кандалакшского района Мурманской области, в семье ссыльных переселенцев. В 1966 году окончил факультет журналистики Ростовского университета. Автор многих книг, в том числе «От чистого сердца», «Сибирская роза», «Пешком через Байкал».

      Стакан распятой земли

      ^{Повесть без вымысла}

      За что судили тех, у кого не было улик?

      За их отсутствие.

Михаил Генин

      На каждом человеке лежит отблеск истории.

Юрий Трифонов

      Россия!

      Тяжело в твоих пределах

      Самим собою выживать сейчас:

      Повыбили и смелых, и умелых

      У нас в роду.

      Когда бы лишь у нас!

Олег Бузулук

      Калачеевская ночь

      В пятницу семнадцатого марта одна тысяча девятьсот девяносто пятого года померла в Нижнедевицке моя мама. Пелагия Михайловна Санжаровская. (В девичестве Долженкова.)

      На похоронах меня поразили своей поэтичностью причитания-плачи её родной сестры Нюры.

      Тётя посулилась списать на бумажку свои слова.

      Да не списала.

      Ждал-пождал я в Москве с полгода и, так и не дождавшись обещанного, сам поехал в августе к тёте Нюре Кравцовой за Воронеж, в степной, сомлелый на солнцепёке городишко Калач.

      А под боком у Калача жила Новая Криуша. Отцово родовое гнездо. Столица нашей семьи…

      Воронежский поезд приплёлся в Калач уже в сумерках.

      Весело выглядываю из тамбура. Улицы не убраны в кумач. Ни знамён, ни гирлянд. На перроне нет духового оркестра. Ни трапа с красной ковровой дорожкой… Ни завалящей ковровой дорожки, ни тётушки.

      Никто меня не встречает?

      Гм… Куда же мне одному шлёпать в ночь?

      У меня ж здесь ни одной знакомой души, кроме тёти…

      Хотя…

      От вагонных ступенек тихая грусть повела меня в тупичок. «Толик… Толик… – позвал я тихонько себя из далёкого тёплого лета пятьдесят шестого. – Ты чего молчишь? Ты же здесь… Слышишь?.. Ты же давно здесь… С той самой поры… Напомнить?