Летний сон в алых тонах. Кристоффер Хольст

проснулась, что услышала, каким путем двинулась по проселочной дороге и что увидела. Рассказала все, что смогла вспомнить, несмотря на то, что случившееся больше похоже на сон. Ее белая одежда, белокурые волосы и то, как она кричала парню по имени Бенжи, чтобы он оставил ее в покое. По ходу моего рассказа Адам делал пометки в своем крохотном блокноте. Закончив, я схватила еще одну булочку из корзинки. После дачи свидетельских показаний чувствуешь зверский голод.

      – У вас есть какие-нибудь зацепки? – спрашиваю я Адама.

      – Зацепки?

      Ой-ой. Какой глупый вопрос. Я пробую улыбнуться как можно более беззаботно, что, возможно, не совсем вяжется с «Ита-а-ак, вы знаете, кто ее убил?».

      – На данный момент я не могу разглашать подробности. Мы даже в прессу еще не сообщили. Но…

      Видно, что он колеблется.

      – Мы арестовали одного человека, это верно.

      Я откусываю от булочки и тут же понимаю, о ком идет речь. В голове всплывает картинка. Кепка козырьком назад и сигарета в руке. Сваливающиеся с задницы джинсы. И как он бежал за ней, размахивая руками, двигаясь в своей раскованной подростковой манере.

      – Бойфренд? – спрашиваю я.

      Адам не отвечает, только молча делает пометки в своем блокноте.

      – Какой-то там Бенжи, да?

      Адам удивленно смотрит на меня.

      – Вы знаете этого молодого человека?

      – Просто она называла его Бенжи. Должно быть, его полное имя Бенжамин.

      – Я буду очень вам благодарен, если вы не станете рассказывать о нем своим знакомым. Сейчас не могу ничего подтвердить или опровергнуть.

      Я кивнула. Наверное, это очень трудно – быть полицейским. Даже нельзя толком поговорить с родными и близкими о том, что случилось за день. Как журналист желтой прессы я работаю несколько иначе. Две тысячи слов через час! Как материальчик, подходит? Черт возьми, дедлайн есть дедлайн!

      – А вы знаете… когда Каролина умерла?

      – Это станет известно после вскрытия. Во всяком случае, мы ждем отчета экспертов. Но в последний раз она была замечена вчера около половины двенадцатого.

      – Кем же?

      – Вами, Силла.

      Адам серьезно смотрит на меня. Кусок булки чуть не застревает у меня в горле.

      – Погодите-ка… выходит, я последняя, кто видел ее в живых?

      – Насколько я знаю, да.

      Адам ненадолго замолкает и делает глоток кофе.

      – И вы, выходит, думаете, что виновен ее бойфренд?

      – Выходит…

      – К сожалению, такое сплошь и рядом бывает, что самое очевидное объяснение оказывается верным, – восклицает Рози за моей спиной.

      Она вернулась и теперь пытается надеть солнечные очки, на которые она, судя по вывернутым дужкам, не раз садилась. Как, скажите на милость, эта женщина может приходиться матерью тому мужчине, что сидит напротив меня?

      – Мама…

      – Я просто говорю, что я думаю, Адам, – продолжает Рози. – Я не полицейский, мне не нужно держать язык за зубами, подтверждать или опровергать. Силла видела, как они кричали друг на друга. Возможно, Каролина и Бенжамин…

      – Прошу,