Святой самозванец. Дж. Р. Лэнкфорд

Салати, прилетит сюда из Рима. Я мог бы использовать этого мальчишку как козырь в переговорах.

      – Луис, ты бы использовал ребенка?

      – Я бы не сделал ему ничего плохого, но я бы отдал им мальчика.

      Корал заморгала.

      – Зачем?

      – Бог не так глуп, чтобы позволить одному человеку помешать спасти целый народ. Теперь я должен найти что-то другое, чтобы заинтересовать Салати, раз клон умер. Завтра он будет моим гостем. Я хочу, чтобы ты, и только ты, его развлекала.

      – Он был человеком Тео в Ватикане, правильно?

      – Да. Я хочу, чтобы он теперь стал моим человеком. Сначала я хочу, чтобы ты выяснила, верит ли его преосвященство в обет безбрачия, которого Бог требует от церковников.

      – В большинстве случаев священники хотят, чтобы им надрали задницу перед тем, как они согрешат.

      – У меня есть хорошие испанские плетки.

      Корал рассмеялась.

      – Она носит его ребенка.

      – Что?

      – Она беременна от Сэма Даффи, – сказал Луис и положил ладонь на плечо Андерс. – Мэгги Джонсон, какая гадость.

      Неожиданно Корал пала духом.

      – Почему ты ее так назвал?

      – Черная Мадонна? Тайная Мадонна? Мать клонированного Иисуса Христа? Эта женщина и ее мальчик были оскорблением Девы Марии Гваделупской. Теперь уже нет, gracias a Dios[18]. Ты мне поможешь?

      Она глубоко вздохнула, думая о ребенке Сэма в чреве у Мэгги. Если у Корал когда-нибудь и был шанс с Сэмом, теперь все кончено.

      – Почему бы и нет? Какого черта? Ты прав, Луис, я всю жизнь помогала одним ублюдкам топтать других. Ты не можешь быть хуже их. Идет. Только ты будешь платить мне четверть миллиона, понятно?

      Он кивнул.

      – Я помогу твоему приливу латинос смыть эту гниль. Почему бы и нет, черт побери?

      Корал увидела в его глазах восхищение.

      – Ты мне всегда нравилась, – произнес он.

      Она обняла Луиса, как брата, чувствуя к нему жалость. Он сумасшедший, но он богат, и ей даже нравилось, что он считает себя Сапатой. Может быть, когда-нибудь она узнает, почему он такой безумный, и попытается ему помочь, если он сдержит слово.

      Он шепотом отозвался:

      – В моих молитвах, Корал, я прошу Деву Марию Гваделупскую только об одном: чтобы свершилась реконкиста, пока я жив. – Его голос сорвался. – Во всем остальном ты можешь мне доверять. Я буду платить тебе и не обижу. Только не предавай меня.

      Корал взяла бутылку пива и чокнулась с его бутылкой, стараясь не думать о предстоящей свадьбе.

      – Не предам, Луис. Пусть будет реконкиста, милый.

      Глава 4

      – Расскажи мне больше, Шармина. Мне необходимо знать, – сказал Сэм, вливаясь в поток машин и двигаясь на север к Восточному Гарлему и традиционному пуэрто-риканскому кварталу Эль Баррио, который отделяет от остального Гарлема Пятая авеню и парк Маунт-Моррис. Сэм узнал, что оба квартала сейчас меняются. С западной стороны – состоятельные негры, а с восточной стороны – состоятельные белые или азиаты заселяют лучшие особняки девятнадцатого века, постепенно

18

Благодарение Богу (исп.).