Кусатель ворон. Эдуард Веркин

меня, а мой палец, он вспыхнул злобной пульсирующей болью, я не удержался и сделал продавщице замечание, она ответила не совсем вежливо, ну, это если можно так сказать. Я расстроился и с горя написал в газету. Статья называлась «Сальмонеллез в розницу».

      Так все и началось. Внезапно открылось, что жизнь полна мелкой и крупной несправедливости, я набрал дыхания и стал с ней бороться, и, как ни странно, успешно. Оказалось, что у меня есть определенный талант.

      Это было достаточно необычно – среди моих родственников совсем не водилось лиц, склонных к интеллектуальной деятельности, все мои предки были людьми вменяемыми и приличными, если, конечно, не считать троюродного дядю Юрия, работника архива. И все мои пращуры честно трудились в сплавных, вагонных депо, машинотранспортных станциях и в сельском хозяйстве, трудились себе и никогда не промышляли ни пером, ни шпагой, ни «ундервудом», здравомыслящие граждане, и вдруг я! Что за морок, что за нелепая флуктуация? Оказалось, что не совсем уж нелепая; обратившись к архивам и записям краеведов, я нежданно обнаружил, что в нашем роду такое уже случалось. Хотя об этом предпочитали не помнить, как я понял впоследствии, по вполне понятным причинам.

      Итак, я обнаружил следующее.

      Давным-давно, в девятнадцатом веке, когда наше озеро было глубоко и изобиловало жирными, размером с лапоть карасями, когда в городе проводилась осенняя ярмарка, уступавшая лишь Макарьевской и Нижегородской, когда холм над водой был высок, а железная дорога едва-едва построена, в город приехал телеграфист Иван Бенгарт, далекий мой предок по немецкой линии.

      Иван пошил форменный китель с орластыми пуговицами, устроился при вокзале на телеграфную станцию, начал жить. Работал хорошо, трезво, и скоро к должности телеграфиста прицепил должность начальника почтового отделения, и кроме того, метил в брандмейстеры, и думал уже о женитьбе на купеческой дочке.

      Но тут оно и приключилось.

      Дело в том, что Иван-телеграфист привез с собой велосипед – для поддержания хорошей физической формы, возбуждения аппетита и профилактики чахотки посредством велосипедных прогулок. Для прогулок Иван использовал тропу, пролегающую над озером, и вот однажды на этой тропе на него напала стая бродячих псов, не одобрявших велосипедные променады. В результате Иван был сильно покусан и пролежал почти неделю в госпитале при пожарной части в ожидании приговора. Напавших собак обнаружить не удалось, выявить, заразился ли Иван бешенством или остался здоров, тоже, Иван чувствовал себя не очень хорошо, у него болели руки и ноги, и как-то всего выкручивало, хотя остальных признаков водобоязни не наблюдалось.

      А через неделю после покусания у него открылось странное, весьма неприятное качество – он стал видеть гниль.

      Легенда про покусание моего пращура была изложена в художественной форме, так что сначала я подумал, что это просто переписанное кем-то литературное произведение, а не явь. Но оказалось, что история эта была записана самим Иваном Бенгартом,