Ретроградный Меркурий. Марина Крамер

ее ударить, то сделал бы это именно сейчас. Но он не мог. Потому что он знал – она найдет слова, которые ударят его сильнее.

      Наконец сел – ноги не держали его.

      – У нас с ней много общего. Мы оба – осознанные бездарности, закомплексованные. Нам вместе почти хорошо. Главное – не страшно. Мы друг друга не боимся. Она видит, что я – ничтожество. И я вижу ее слабости. Я не могу с сильными женщинами. Очень трудно – с Машей, с Катей. С тобой. А с ней легко, она не посмеет сказать мне, что я много пью, что я что-то не так делаю. Она уважает меня. И приехала, чтобы предупредить. Испугалась, что Катя меня убьет.

      – Она за нее испугалась, не за тебя, идиот.

      – Что-то она раньше за нее не боялась… Хотя я неправ, неправ, несправедлив к Ане… Поверь, она очень переживает. Она искала, всю жизнь искала, но мальчика, представляешь? Не девочку. Ее обманули. Ей было пятнадцать лет. Она была под влиянием матери. Ты хотя бы представляешь, кто ее мать была? А от кого она родила – ты знаешь?

      Тут же, сидя на подоконнике, Митя коротко и сбивчиво пересказал Соне всю историю Анны – все, что сам недавно от нее узнал.

      Соня ни разу не прервала его, слушала внимательно.

      – Ты представляешь, какая это гремучая смесь кровей?

      – Представляю. – Митя понурился, совсем сгорбился.

      Он понимал, чем все это ему грозит.

      – Она не оставит нас в покое.

      – Не оставит. Что, нам уехать?

      Соня пожала плечами.

      – Мы же не досняли здесь. Давай еще недельку, а? Ну нельзя взять и найти новое место, всех вот так разом перевезти и сразу начать снимать. Мы потеряем время.

      Митя смотрел на нее в упор.

      – Я боюсь.

      – Дурачок, – Соня подошла и обняла его, как ребенка, – я тебя никому не дам в обиду.

      – Давай уедем в Москву, Сонечка, я прошу тебя. Там мы что-нибудь решим.

      – Да ты тюфяк и рохля, Мальцев! Тоже мне – Роман Полански…Ты должен думать о фильме, а не о бабах, иначе в твоей фильмографии навсегда останется как в бане – одно мыло и пар. Ну, не плачь, что ты, маленький, что ты… Не обижайся, Митенька. Соберись.

      И он собрался. Все-таки он был настоящим профессионалом. Вытер сопли, распрямился и вышел на площадку.

      Там он никогда ничего не боялся, работал так, словно отчаялся, словно понял, что конец неминуем. Даже шутил.

      День выдался неудачный, начался дождь, пришлось срочно перекраивать весь план. Отсняли всего ничего, но для Сони важен был другой результат – Митя успокоился. Точнее, он просто начал работать.

      Перерыв между запоями должен быть долгим, это она уже знала по опыту. Натура вся давно была найдена, все учтено и продумано.

      «Успеем, успеем, никто кроме погоды и Кати нам помешать не сможет», – убеждала она себя.

      Утром она проснулась немного позже обычного – сказался вчерашний стресс.

      Быть психологом – вообще утомительно, отнимает много энергии. Подумалось, что хорошо бы найти настоящего психотерапевта.

      Мити уже не было, судя по всему, он ушел на площадку выбритым и дезодорированным – очень хороший знак.

      Опаздывать было все-таки нельзя,