В понедельник дела не делаются. Михаил Макаров

ещё чего-то. Несколько пачек «Примы».

      Диман сглотнул густую слюну. Как жратву увидел, сразу хавать захотелось. А если не выпустят через трое суток?

      На двери – кормушка, сейчас она закрыта. Тяжёлый дух в камере, спёртый, полной грудью не вздохнёшь. От параши воняет, вода в ней журчит постоянно. Под потолком в проволочном наморднике – слабая, ватт на сорок, лампочка.

      – Начальник, к один-один подойди! – закричал рядом хрипатый голос.

      Из глубины коридора ему отозвались.

      – Жди!

      Лечь что ли? Диман потрогал доски. Твёрдые, щелястые, рёбра на них поломаешь. Нет, надо дождаться, когда сокамерник проснётся, чтобы познакомиться с ним по-людски, поговорить.

      Не положено так – пришел и сразу спать заваливаться. Будет выглядеть, что он ныкается.

      Следак сказал – передачка ему не положена. Что он пока как подозреваемый на семьдесят два часа задержан. Да, курить у него есть, дядя Витя почти целую пачку ему в руку сунул, когда вызвали с вещами. Знали уже тогда, что не нагонят, что в ИВС опустят.

      Закурить, поди, можно? Диман сигареты вытащил, ан опять облом. Ни одной спичинки в коробке целой, одни горелые. У соседа вон, на верхней пачке «Примы» спички лежат, но без разрешения чужого ничего в камере нельзя брать. Это правило он знает.

      Чтобы скоротать время, Диман начал думал о Ленке, будет ли она ждать его, если посадят всё-таки. Не дай боже, наставит рога! Срок-то, он не резиновый, пожалеет Ленка, если чё…

      В коридоре залязгало железно, металлические колёса покатились медленно по каменному полу, голоса загомонили. Ужин?

      Как по сигналу, сокамерник сел на нарах. Телогрейку, которой укрывался, сбросил.

      – Уф! – приходя в себя, заспанное лицо ладонью потёр. – Привидится же такое?

      На пальцах у него – синие, в точках и в звёздах перстни.

      Наконец он Димана заметил, стальной фиксой цыкнул.

      – Привет, зёма. Обзовись, кто такой?

      – Помыкалов я, Диман, с «Восточки».

      – Кто по масти? Не пидор?!

      – Я – первый раз…

      12

      Во вторник Маштаков вышел на работу «тяжёлый». Еле успел к оперативке, хорошо Ирка вызвала такси. Поправиться пивом он отказался, хотя подмывало. Растворил в кипятке таблетку «Алкозельцера». Тупо смотрел на бурю пузырьков в стакане воды. Рекламируемое зелье помогло мало, в машине чуть не стошнило.

      Из актового зала Миха вышел первым, чтобы не попасть на глаза начальству. В кабинете плюхнулся за стол, впал в ступор.

      Вошедший следом Рязанцев сразу угадал состояние своего старшего.

      – Кофейку сварганить, Николаич?

      – Валяй.

      Надо было позвонить жене на работу, сказать, что всё в порядке, живой. Накануне, обставившись тем, что пойдет в засаду сбежавшего убийцу ловить, он предупреждал, что возможно на всю ночь. Видел – Таня поверила мало. Для звонка требовалось ещё подгадать, когда у неё перемена между уроками. Мозги не шевелились.

      Что значит возраст. Раньше всю ночь пили, спали пару часов и