Аты-баты, шли солдаты. Борис Васильев

доберетесь. Только напрасно вы букет с собой не захватили. Здесь цветов не достать, придется ограничиться возложением еловой ветки.

      Встала, отошла к стойке. Расплачивалась там с буфетчицей. А у Константина вдруг пропал аппетит.

      – Ну что сидите? – злясь, спросила Анна. – Вы же спешили отдать сыновний долг и отбыть в столицу нашей родины.

      – Вы местная? – спросил вдруг Константин.

      – Нет.

      – Родственники тут?

      – Почти родственники, – нехотя ответила Анна и, помолчав, добавила: – Я здесь в пятнадцатый раз.

      – В пятнадцатый?.. – удивился Константин, только теперь начиная догадываться. – И всегда в марте?

      – Всегда в марте, – ответила Анна. – Однажды была летом. Отпуск здесь провела. Но это не в счет. Это в шестнадцатый раз.

      – Тем летом обелиск на братскую могилу ставили, – пояснила буфетчица. – Еще Гарбузенко жив был.

      – Какой Гарбузенко? – спросил Константин.

      – Старший сержант. Помощник командира взвода, – пояснила Анна. – Умер два года назад, просил, чтоб его – в ту же, братскую. С трудом, но удалось.

      – Значит, вы ездите сюда половину вашей жизни?

      – Отец и есть половина жизни. Половина жизни – отец, другая половина – мама.

      – Здесь живет кто-нибудь, кто был в том бою? – помолчав, спросил Константин.

      – В бою погибли все, – ответила Анна. – Немцы добили даже раненых. Но одна девочка из Ильинки пряталась в кустах. То есть это тогда она была девочкой, теперь она – Валентина Ивановна. Я у нее останавливаюсь.

      Константин очень внимательно выслушал ее, вздохнул, помолчал. Сказал вдруг, не глядя:

      – Не сердитесь на меня, Аня. У каждого свое. Жизнь, как говорится, есть жизнь. Скажите лучше, что я должен сделать?

      Анна улыбнулась:

      – Для начала помогите мне дотащить чемодан.

      …Офицеры маршевого батальона были выстроены на заснеженном плацу. Поверяющий – кругленький, весьма пожилой и очень усталый генерал – кричал обиженным голосом:

      – Немец – не дурак, лейтенанты! Не дурак, понятно? «На ура» с ним не надейся! Я его еще с пятнадцатого постиг! Солдату на войне тяжелее всех, понятно? Он прямехонько на смерть побежит. Обманет – удача, не обманет – слава вечная! И коли он чего не умеет, то не он виноват, а его командир, понятно? Солдат никогда не ленится – это его командир ленив. Все с вас спрошу, лейтенанты, все – с вас! Если солдату мы землю свою доверили, то вам – солдат. Самое дорогое, что у нас есть. Дороже не придумаешь. Кто командир взвода, в котором сегодня ефрейтор первой гранатой макет танка разнес?

      – Младший лейтенант Суслин! – покраснев от удовольствия, гаркнул Игорь. – Второй комсомольский взвод истребителей танков!

      – Комсомольский? Отменно! – похвалил генерал. – Как фамилия молодца?

      – Ефрейтор Святкин, товарищ генерал. Ротный запевала!

      – Два раза молодец, – улыбнулся генерал. – Твой взвод выделен для прохождения?

      – Так точно, товарищ генерал!

      – Ну, лейтенант, командуй. Да скажи этому… Святкину, чтобы порадовал