Призрак заброшенных труб. Мария Владимировна Цура

еще придется портреты писать.

      – Так тебе же заплатят, – напомнила сестра. – Не ной, когда еще выпадет возможность подзаработать? О, а вот и двенадцатый едет!

      Кое-как мы впихнулись в забитый до отказа автобус. Сесть не удалось, но я была рада уже тому, что вообще посчастливилось уехать. Если потратить двести рублей на такси, то мы не уложимся в рассчитанный родителями бюджет.

      Чтобы не вставать каждый день ни свет, ни заря, торопясь на занятия, и не возвращаться домой поздно ночью, мы с Мирой снимаем квартиру в Новолесинске, а в Земляникино наведываемся по выходным. Мой университет и училище сестры находятся в «старом квартале» – самом центре города, где сплошь стоят частные дома и здания, выстроенные еще до революции. Наше временное пристанище – это крохотная однокомнатная хатка, но с более-менее приличным ремонтом, канализацией, водопроводом и интернетом. Хозяйка, к моему огромному счастью, обитает не с нами, а где-то в Сочи, на берегу моря. Словом, все устроилось как нельзя лучше, но мама недовольна. Она постоянно переживает, что к нам влезут грабители или забредет какой-нибудь маньяк. Бесполезно объяснять ей: забор высокий, с острыми шпилями вверху, калитка запирается, двери мы открытыми не бросаем, а окна на ночь закрываем специальными ставнями. Да и квартал студенческий, бедный, красть тут нечего.

      Однако сегодня у нашей хатки топтался какой-то подозрительный субъект в пальто с поднятым воротником, вязаной шапке, надвинутой на самые брови и с черным пакетом в руке. Он ходил туда-сюда и что-то высматривал: наверное, искал щель в заборе.

      – Стой! – шепотом приказала мне Мира.

      Мы замерли, спрятавшись за угол магазина подарков, и оттуда понаблюдали за незнакомцем. Он и не думал уходить: огляделся, поплевал на ладони и попробовал уцепиться за чугунные прутья, но сполз по ним в ту же секунду. Затем сменил тактику, присел на корточки, сообразил, что под низом тоже не пролезет, вытащил из кармана пилочку для ногтей и принялся ковырять ею замок.

      Мира молниеносно подскочила к нему, хлопнула по плечу и встретила мощным ударом в лицо. Моя сестра – профессиональный боксер, сами понимаете, какая страшная сила таится в ее руках. Тип рухнул на землю, не издав ни звука. Я подбежала к ней и вскрикнула:

      – Господи, да это же Гриша! Ты его убила?

      – Не вопи, – приказала Мирослава. – Не то сюда вся улица примчится. Отопри калитку, давай быстренько втащим его к нам.

      Мы схватили субтильное на вид, но, тем не менее, ужасно тяжелое тело и поволокли в дом, уронив по пути раз десять. Хорошо, что в этот промозглый вечер соседи предпочли не высовываться из теплых квартир, и нас никто не видел.

      – Надо его водичкой полить, – озабоченно сказала я. – Холодненькой.

      – Лучше лед приложить, я сейчас достану, – засуетилась Мира.

      – Не-не-не надо, – едва слышно прошелестел Гриша и застонал. – Черт, Мирка, ты ополоумела? Нос сломала. Кровь, вон, хлещет. И башка гудит, не могу мысли в кучу собрать. И тошнит.

      – Сам виноват, – огрызнулась Мирослава. – Чего полез на забор, а потом еще пытался замок вскрыть?