Твой последний шазам. Ида Мартин

не могла, но если я уеду, не получив ее «благословения», то гарантированно произойдет грандиозный семейный скандал, который потом еще полгода расхлебывать.

      Сначала я собрался написать Тоне, что не приду. Понимал, что это подстава и что в ее глазах я окажусь ослом, но делать было нечего. Уже почти отправил сообщение, но тут в голову пришла неплохая идея, и я позвонил Трифонову:

      – Слышь, Тиф, ты бы не мог сходить к этой Тоне и поговорить с ее мамой?

      – К какой еще Тоне?

      – Ну помнишь, та красноволосая, вчера подходила, просила отпросить ее у мамы, типа парень ей нужен.

      – А ты чего?

      – Темные силы не пускают.

      – Бабка?

      – Она. Если сейчас уйду, завтра с поездкой облом будет.

      – Я тебе дам облом. Все уже на мази. Где я четвертого человека до завтра найду?

      – Нет-нет, я поеду, – заверил я. – Но только хорошо бы этот вопрос уладить, а то получится, что я ее продинамил.

      – Это я понял. Но серьезно, ты правда считаешь, что хоть одна мама со мной отпустит свою дочь?

      Я задумался. Вид у него и правда был не самый благонадежный.

      – Ты просто сходи, ну не отпустит, значит, не отпустит. Это уже не наша проблема. Главное – по-честному.

      Тема «по-честному» всегда его цепляла. Во вселенной Тифона честность являлась основной системой координат.

      – О! Я придумал, – вдруг оживился он. – Короче, давай ее адрес.

      – А что ты придумал?

      – Потом узнаешь.

      – Но что мне ей сказать?

      – Ничего не говори пока. Я тебе позже позвоню.

      С чистой совестью я отправился на помощь Дятлу, и под неусыпным бабушкиным руководством в следующие три часа мы старательно перекладывали древний хлам справа налево и даже уговорили ее кое-что выкинуть. Набили два больших голубых мусорных пакета и потащили на помоечные контейнеры возле соседнего дома.

      На улице посвежело, и после духоты квартиры наши взмокшие лица приятно обдувал вечерний ветерок.

      – Ты не обижайся, – сказал я Дятлу, когда мы вышли из подъезда, потому что видел, как он расстроился из-за лагеря и моего отказа. – Если бы мог, я бы тебя обязательно взял.

      От тяжести бьющего по ногам мешка его немного пошатывало. Я протянул руку, чтобы помочь, но он резко отдернул мешок, из-за чего его занесло в сторону и он чуть не опрокинулся через газонное ограждение. Я поймал его за локоть.

      – Ты даже не захотел попробовать, – с упреком сказал он.

      – Потому что я знаю. Мы говорили про это. Чем больше людей, тем меньше каждый из нас заработает. А Трифонов очень хочет заработать. Ему мотоцикл новый нужен.

      – Понятно, – Дятел печально кивнул.

      Вообще-то он редко обижался.

      – Думаешь, мне нравится все лето проводить с бабушкой? Думаешь, это легко? Ваня, не сутулься, Ваня, не щурься, вылези из телефона, причешись, отряхнись… Я, может, тоже хотел бы с ребятами хоть куда-нибудь… Все равно куда. Просто чтобы сам по себе.

      Подобное я слышал от него впервые. Они с бабушкой всегда прекрасно ладили. Бабушка опекала его из-за болезни,