Гиллеспи и я. Джейн Харрис

заверещала мне в ухо. Опустив глаза, я поймала на себе недобрый взгляд Сибил. При виде детского лица, искаженного злобой, мне стало не по себе. К тому же я начала понимать, что рядом с Элспет чувствую себя мухой, загнанной в угол пауком: бесконечно жизнерадостным и словоохотливым, но все же хищником. Завороженно следя за движениями ее губ, я почти смирилась, что вскоре меня опутают шелковистой паутиной и подвесят, чтобы полакомиться позже, но тут к нам подскочила Энни.

      – Где Роуз?

      – Не знаю, – ответила та. – Разве она не с Сибил?

      Все дружно обернулись к девочке. Злоба на ее лице сменилась оскорбленной невинностью.

      – Где твоя сестра? – спросила Энни.

      Сибил обиженно выпучила глаза.

      – Не знаю.

      Я посмотрела на главное здание. У входа Нед и Мейбл беседовали с респектабельным господином – видимо, с тем, кого искали. Элспет проследила за моим взглядом и словно в подтверждение этой мысли устремилась на помощь сыну и дочери с возгласом «Гамильтон». Я наблюдала за ними, надеясь, что Нед договорится о новом месте для своего полотна. Владелец галереи внимательно слушал бывшего ученика. К несчастью, Мейбл не хватило ума держаться скромнее: она встала в горделивую позу – глаза прищурены, подбородок вздернут, взгляд заносчивый и дерзкий. Только бы Гамильтон не нашел ее поведение слишком вызывающим. Рядом со мной Энни отчитывала Сибил:

      – Сколько можно повторять – никогда не упускай ее из виду?

      Девочка надула губы и стала ковырять носком землю.

      В этот миг где-то у каменного моста послышался слабый детский плач. Энни завертела головой и громко закричала:

      – Роуз? Ты где?

      Она бросилась к реке. Я снова оглянулась на вход в здание. Услышав отчаянный вопль Энни, Нед прервал разговор с Гамильтоном и встревоженно посмотрел на жену. Затем что-то буркнул Элспет, которая как раз подошла к их компании, и, оставив ее с Гамильтоном и Мейбл, бросился сквозь толпу.

      – Энни! Что случилось?

      – Роуз! – крикнула Энни в ответ. – Роуз, милая, ты где?

      И тут мы наконец увидели младшую Гиллеспи. Она сидела на тропинке у Пожарной машины и горько рыдала. Пухлые румяные щеки были перемазаны пылью и слезами. Заметив отца и мать, Роуз обрадовалась и перестала плакать. Энни подхватила ее на руки.

      – Вот ты где, сокровище мое!

      Сначала Элспет, Мейбл и владелец галереи следили за событиями у реки, но, когда стало ясно, что опасность миновала, дамы обернулись к Гамильтону и одновременно затараторили. Элспет энергично шевелила губами, и, хотя на расстоянии я не разбирала слов, невозможно было не слышать ее властный пронзительный голос. Тем временем, не подозревая о расстройстве своих планов, Нед вместе с Энни хлопотал над Роуз. Я украдкой глянула на Сибил – потупившись, с несчастным выражением лица, она наблюдала за родителями и сестрой. Энни до безумия обожала младшую дочь; даже мне было ясно, что Роуз – ее любимица. Интересно, подумала я, чувствует ли Сибил себя отверженной.

      Пытаясь подбодрить ее, я сказала:

      – Тяжело быть старшей? Все время