История обольщения. Россия. Алексей Митрофанов

Панин! Знаком два года, а свататься собирается на Фоминой неделе; а я вижу ее раз в ложе, в другой на бале, а в третий сватаюсь».

      Кстати, выражение серьезности намерений – «сватаюсь» – в подобных ситуациях почти что ничего не значило, поскольку подразумевалось. А зачем же еще очаровать барышню?

      Дело в том, что до начала прошлого столетия знакомились, ухаживали, обольщали, в основном, с одной лишь целью – создать семью. Иначе – неприлично. К проституткам ходить – прилично и даже необходимо «из гигиенических соображений». А с порядочными девушками все иначе. Тронул – женись. Посещает парень дом, где девушка на выданье, ужинает, пьет хорошее вино, играет с папашей в шашки – и вдруг «перестает бывать». Ну, мало ли – наскучило

      И все. Девица опозорена, а брат ее, бравый гардемарин, спешит вызвать бесстыдника на честный поединок.

      * * *

      Да, кодекс чести был суров. В том числе и у простонародья. Орловский священник Н. Соколов описывал событие, свидетелем которого он стал в 1821 году: «В последний год пребывания моего в орловском духовном училище, я ходил в торговую баню, будучи 16 лет; но право равнодушно смотрел на молодых женщин, только любовался иногда прекрасною фигурою 15-летней девочки, и то нисколько не обращая внимания на детали фигуры. В раздевальной не позволялось (как обычаем принято было) мужчинам обращаться к женщинам ни одним словом. Я помню, что досталось мещанину за несколько безобидных слов, обращенных к молодой женщине… Все женщины, бывшие в раздевальне, взъелись на несчастного. Выходят из бани два геркулеса; узнав, в чем дело, накидываются на озорника: «Ты что?» – «А вы что?» – отвечает озорник тихо. – «Ты что?» – вскрикивают громче первые. – " А вы что?» – отвечает последний еще тише. – «Давно у тебя считались ребра?» – вскричали первые. Тогда озорник, схватив остальное платье свое, которого не успел надеть, скорее вон из раздевальной; женщины дружным хохотом проводили труса».

      Но у дворян, разумеется, все было серьезнее – конфликт разрешался не на кулаках, а на пистолетах мастера Лепажа. Недаром Пушкин постоянно дрался на дуэлях – все из-за общественной морали, будь она не ладна!

      Разве что уже упоминавшаяся «сто тринадцатая любовь» была разыграна по правилам. Что, впрочем, не уберегло поэта от последней, роковой дуэли.

      Зато в публичном доме никаких приемов, чтобы «познакомиться» не требовалось:

      «Что же, – сводня говорит, —

      Хочете ль Жаннету?

      В деле так у ней горит.

      Иль возьмете эту?» —

      писал Александр Сергеевич в стихотворении «Сводня грустно за столом».

      Как не трудно догадаться, в данном случае под «сводней» подразумевается хозяйка «веселого дома».

      * * *

      В стихотворном послании к другу Соболевскому Пушкин оговаривается:

      У податливых крестьянок

      (Чем и славится Валдай)

      К чаю