Хранители семейных историй. Цикл «Пиши как художник». Марина Генцарь-Осипова

Уж я-то знаю, – гребень нервно стискивал ее висок острыми зубьями.

      ⠀

      Как дамский талисман этого рода, он отговаривал ее от губительной ошибки.

      ⠀

      – Я видел их счастливые глаза! Никто больше не мог себе позволить такие браки. А они могли. Порода! – крупная, тусклая жемчужина на растресканном гребне заходилась в волнении. Зубчики порывисто прижимались к медным прядям.

      ⠀

      – Ты губишь себя! Веришь, что уедешь и все изменится? Он никогда не позволит. Уж я таких знаю, сухой надменный хлыщ, – скрипел ей в ухо тот, кого она называла Пэйо1.⠀

      Мы думаем, что предметы глухие и немые. Но этот резной трехдюймовый красавец из рога знал о любви все. Она приходила к нему не раз и оставляла с кровоточащим перламутровым сердцем. Умирали любимые цветы и птицы. Покидали сеньоры. Никто не выдерживал испытания временем. И он скорбел по ночам, когда лежал на замшевой подушке рядом с хозяйской кроватью.

      ⠀

      Однажды он решился. Слетел с головы хозяйки, когда она стояла на балконе. Гибель не случилась, треснул зубец. И только. Госпожа месяц не надевала его, боялась потерять любимца.

      ⠀

      Именно любимца. Только он мог подсказать своим маркизам, как выбрать жениха. Когда возникла эта связь, не помнил, но в каждом поколении становился любимым другом. Ласково перебирал волосы девушек и нашептывал романтические истории. Одобрял наряды и хихикал над дуэньями. Шесть счастливых браков он гордо благословил с высоты свадебной мантильи.

      ⠀

      «Реликвия рода» передавалась, чтобы хранить личное счастье хозяек. Чего Пэйо не имел сам – оберегал в судьбах девочек.

      ⠀

      Но в этот раз нужно спасать эту дурынду, тайную художницу от нелепого брака с главой Академии.

      ⠀

      – Не примет, вот увидишь. Они не впустят тебя! Не стоит расчет и гнилого чеснока, – зубья обмякли в поисках выхода из катастрофы.

      ⠀

      Лазейка нашлась. Невеста бежала.

      ⠀

      – Иди скорее!

      – Что с ними?

      – Гипноз. Ты долго упиралась. Поспеши, пока они не пришли в себя!

      ⠀

      Никогда она так ясно не мыслила, как сейчас. Да хоть трижды выйди за художника, в натурный зал не попасть. Для женщин того века широкая дверь в искусство была закрыта. И не только в Мадриде. Но как изучить тело? Мятые наброски копились в дальнем сундуке. Пальцы путались, прописывая торс в движении. Дух и форма на бумаге с детства интересовали маркизу больше нарядов.

      ⠀

      Гребень удерживал бунтарскую гриву испанки. Фигуру девушки поглотила ночь.

      ⠀

      В Венеции беглянка подстриглась и переоделась мужчиной. Перед этим Пэйо долго обнимал зубцами тугую медь ее волос.

      ⠀

      Вспоминал, сколько раз его гладили любимые пальцы хозяек. Он зарывался в пружины кудрей и любовался ими в отражениях. Каждое утро его вдевали в прическу. Но сейчас близость разрушалась.

      ⠀

      От печальных мыслей заныла трещина и на боках потускнел истертый перламутр.

      ⠀

      Прошел год.

      ⠀

      «Малоизвестным

1

Пейнета – крупный гребень в Испании XVIII века.