Хранители семейных историй. Цикл «Пиши как художник». Марина Генцарь-Осипова

старый блокнот в дерматиновой обложке. Я вспомнила, что в него мама записывала кулинарные рецепты. Она отлично готовила.

      Блокнот распух от вложенных листочков, потому что все страницы были исписаны и не хватало места для новых.

      Я притянула его к себе. Открыла наугад. Страницы были засалены. Местами проступали жирные пятна и виднелись следы муки. На меня пахнуло ароматом домашней стряпни.

      Блокнот всегда был «боевым» другом мамы.

      Он переезжал вместе с нами и повидал много разных кухонь.

      На кухне он соседствовал с поваренными книгами, которые дарили маме разные люди, зная ее увлечение готовкой. Книги оставались новенькими и нетронутыми, блокнот же «толстел» и ветшал все больше и больше. Такова участь популярности!

      Папа пару раз посягал на то, чтобы его выбросить или хотя бы заменить на новый. Мама всякий раз спасала свой раритет, когда блокнот уже готов был отправиться в мусорное ведро.

      Поэтому он перекочевал из кухни в мамину комнату. Тут он чувствовал себя в относительной безопасности.

      Я бережно переворачивала листочки с записями. Узнавала любимые блюда нашей семьи и связанные с ними праздники.

      Блокнот послушно отдавал приятные воспоминания и гордился тем, что сумел вызвать улыбку на моем лице.

      Тоска и печаль на миг отступили и уступили место тёплым памятованиям.

      Мне на руки выпал листочек, на котором круглым маминым почерком было написано: «Грушевый пирог». Рецепт был старый, из начала 80-х. Тогда мы жили в Иране. Мне было 5 лет.

      Папа работал в посольстве руководителем отдела по внешним связям. А мы с мамой были на хозяйстве. Посольские жены хвастались друг перед другом, у кого стряпня вкуснее да поизысканней. Именно тогда блокнот мамы пополнился этим рецептом.

      Вот только испечь грушевый пирог было нереально. В Иране груш не было.

      Но на мое шестилетие гостей встречал поджаристый, припудренный ванилью и кокосовой стружкой настоящий грушевый пирог!

      – Но как тебе это удалось? – вопрошали удивленные женщины.

      Мама только лукаво улыбалась и разводила руками.

      Спустя годы родители проговорились, что груши нам прислали тогда контрабандой прямо из Москвы. Спасибо папиным связям и дипломатической почте.

      А мама прослыла среди посольских жен законодателем вкуса.

      За грушевым пирогом была страница с рецептом украинского борща.

      С ним была связана одна забавная история. Мама записала этот рецепт со слов дедушки, который служил в Харькове.

      Он варил его по всем правилам со старым салом и «квасолей». Варил в скороварке. Чтобы поскорее.

      Однажды старая скороварка не выдержала и взорвалась. Весь борщ оказался на потолке и стенах. Мы потом долго отмывали кухню, слушая дедушкино ворчание со стремянки. Мама после этого решила варить борщи только в простой кастрюле.

      Веселые воспоминания погрузили меня в счастливое детство, и не сразу