Хранители семейных историй. Цикл «Пиши как художник». Марина Генцарь-Осипова

надпись: хранитель семейных историй.

      «Розовая романтика окрашивается в красный хоррор?»⠀

      Хрустнул венчик цветка. Поцарапал пятку. Лана подняла цветок, чтобы рассмотреть получше.

      Ей никогда не снились такие правдоподобные кошмары. Может, цветы галлюциногенные?

      Ландыши благоухали свежестью.

      ⠀

      «Нужно перестать читать триллеры». Девушка тряхнула волосами и решительно поднялась.

      Наваждение кошмара не рассеялось. Повисло в воздухе образом серийного маньяка и мешало собираться на свидание.

      ⠀

      – 9.50, – подмигнули часы, и Лана с сомнением закрыла дверь. Опаздывает.

      Она сбежала по лестнице и едва не кувыркнулась.

      Липкая капля ужаса стекла между лопаток.

      На нижней ступени невинно застыл бумажный самолетик.

      Пальцы подрагивали то ли от холода, то ли от страха, но кофе в картонном стаканчике опасно колыхался. Горький напиток захватил мир и пробрался в душу, а еще почти в каждый двор. Станции дозаправки для людей. Черная бодрость и привычка с молоком: «Не знаешь, что делать? Выпей кофе».

      ⠀

      – Андрей! – проходивший мимо сосед оглянулся.

      – Лана?

      – Где хранятся семейные секреты?

      Парень споткнулся и пролил на темное пальто кофе.

      – В могиле, – зло прошипел он, пытаясь очистить одежду. – У тебя все хорошо?

      Лана отстраненно кивнула. Сосед не поверил, но бросив:

      – Пока! – ушел.

      – В могиле, – тихо повторила она и развернула послание.

      «Хранитель семейных историй!»

      Точка восклицательного знака продавила лист насквозь.

      В левом углу выдавлено: «сегодня».

      ⠀

      Если смотреть через поднимающийся пар, реальность расплывается, превращаясь в намек.

      ⠀⠀

      Девушка подняла самолетик. Бумага, окутанная кофейным ароматом, дрогнула и на ней медленно проявились буквы:

      «Вспомни заветное желание».

      Сердце пропустило удар. Невидимые чернила из сладкой воды. Надпись проявляется при нагреве. Совсем как в ее книге.

      ⠀

      Через пять минут она села в такси.

      – Старое кладбище за городом.

      – Метель обещают, – буркнул водитель.

      «Это ведь логично. Хранитель семейных историй – склеп или могила.

      Но что за семья?»

      ⠀

      Метель началась, когда она подошла к старому тису, его веточка выделялась в первом букете.

      На вычурном надгробье горела лампада, освещая надпись:

      «Истинная любовь – это свет путевой звезды, она не гаснет».

      Порыв ветра бросил в лицо колючие снежинки.

      Лана натянула повыше воротник и заметила в стороне расчищенную табличку: «Ландышева Мария».

      ⠀

      Белые колокольчики второго букета. Многозначный символ. Корень ландыша, Соломонова печать – с его помощью искали клады. Она прочитала об этом, когда писала новую главу.

      У самого надгробья торчала стрела. На оперенье