Эта ласковая земля. Уильям Крюгер

рядом с ней, как солдат по команде «смирно». Лицо его ничего не выражало, но глаза говорили мне: «Осторожнее, Оди».

      – Благодарю, мистер Вольц, – сказала директриса. – Можете подождать снаружи.

      Развернувшись, Вольц положил руку мне на плечо мимолетным жестом, за который я был благодарен.

      – Ты меня беспокоишь, Оди, – заговорила миссис Брикман. – Я начинаю думать, что твое время в Линкольнской школе подходит к концу.

      Я не был уверен, что это значит, но не думал, что это так уж плохо.

      Директриса была в платье своего любимого черного цвета. Я однажды слышал, как мисс Стрэттон, учительница музыки, говорила другой учительнице, что это потому, что миссис Брикман одержима своей внешностью и считает, что черный стройнит. Это действовало, потому что директриса напоминала мне не что иное, как длинную тонкую рукоятку кочерги. Ее пристрастие к этому цвету породило прозвище, которым пользовались все, когда она не слышала, – Черная ведьма.

      – Оди, ты понимаешь, что я имею в виду?

      – Не уверен, мэм.

      – Несмотря на то, что вы не индейцы, шериф попросил нас принять вас с братом, потому что в государственном приюте не было мест. И мы это сделали по доброте душевной. Но для такого мальчика, как ты, Оди, есть другой вариант. Исправительный дом. Ты знаешь, что это такое?

      – Знаю, мэм.

      – И ты хочешь, чтобы тебя туда отправили?

      – Нет, мэм.

      – Так я и думала. Тогда, Оди, что ты будешь делать?

      – Ничего, мэм.

      – Ничего?

      – Я не буду делать ничего, чтобы меня туда отправили, мэм.

      Она положила руки на стол, одну поверх другой, и широко расставила пальцы, так что они образовали на полированном дереве нечто похожее на паутину. Она улыбнулась мне, как только что поймавший муху паук.

      – Хорошо. Хорошо. – Она кивнула на Альберта. – Тебе надо больше равняться на брата.

      – Да, мэм. Я буду стараться. Можно мне забрать гармонику?

      – Она очень дорога тебе, верно?

      – Не особенно. Просто старая губная гармоника. Мне нравится играть. Помогает держаться подальше от неприятностей.

      – Кажется, подарок твоего отца.

      – Нет, мэм. Я просто нашел ее где-то. Даже уже и не помню где.

      – Занятно. Альберт сказал, что это подарок вашего отца.

      – Видите? – пожал я плечами. – Не настолько важная, чтобы запомнить, откуда она взялась.

      Миссис Брикман внимательно посмотрела на меня, потом сказала:

      – Очень хорошо.

      Она достала из кармана платья ключ, отперла ящик стола и достала гармонику.

      Я потянулся за ней, но директриса отодвинула ее назад.

      – Оди?

      – Да, мэм?

      – В следующий раз я заберу ее навсегда. Ты понял?

      – Да, мэм. Понял.

      Она отдала мне гармонику, и ее длинные пальцы коснулись моей руки. Я собирался, как только вернусь в спальню, воспользоваться хозяйственным мылом в душевой и скрести эту руку до крови.

      Глава