Грюнвальдский бой, или Славяне и немцы. Исторический роман-хроника. Гавриил Хрущов-Сокольников

пожаловать в шатёр! – отвечал мурза и с поклонами повёл гостя во внутренню юрту своего слепого князя.

      – Привет и мир, сын мой! – заговорил старый татарин, поднимаясь с горы подушек, – вседержитель земли скрыл свет от глаз моих, но уши мои открыты, жду слова из уст ближнего человека и верного слуги моего благодетеля, пресветлого князя Витовта Кейстутовича.

      – Дело, которое привело меня к тебе, благородный князь, дело моё личное, я послан не великим князем, а отцом моим, воеводой Здиславом Бельским, бить челом тебе за привет и ласку, а сыну твоему за храбрость и спасение жизни моего отца. Извини, что так поздно: князь великий не пускал из Вильни.

      – Мы уже и так награждены ласковым словом такого знаменитого воеводы и героя, как твой отец, – отвечал старик, – мой сын должен быть счастлив, что ему удалось хоть немного отблагодарить за землю и ласки, что мы нашли в земле литовской. Пусть только будет война, мы все татары докажем, что умеем быть благодарны.

      – Ещё одну нашу общую просьбу прошу выслушать: отпусти со мной твоего сына, храброго Туган-мирзу в Вильню, великий князь хочет его видеть и наградить за спасение отца.

      – Разве он знает? – удивлённо спросил старик.

      – Разве мог воевода Бельский скрыть такой подвиг и такое геройство от своего государя?! И ещё одна просьба, и уже эта от меня лично: дозволь нам по дороге, заехать в замок моего отца, он только что возвратился и очень бы хотел ещё раз повидать и поблагодарить своего спасителя!

      – С тобою и с твоим отцом я готов отпустить моего единственного сына, мою единственную отраду старости, на край света. Помни только одно, славный сын славного отца Туган у меня один, смерть его – моя смерть, горе его – моё горе!

      – Не беспокойся, ясный князь, за сына твоего ручаюсь головою и сам привезу его к тебе обратно, целого и невредимого.

      – Да будет воля Аллаха! – решил старый мирза и послал за сыном. Его едва разыскали. Пользуясь первой порошей, он умчался в поле с собаками, и только настоятельный приказ отца заставил его вернуться.

      Молодой Бельский несколько смутился, когда вошёл молодой татарский князь, почти мальчик, и ему пришлось благодарить его за спасение отца. Он думал встретить молодца-атлета, а видел перед собой безусого юношу с узкими глазками и широко выдающимися скулами.

      Молодой татарин тоже смутился и, слушая приветствия Бельского, стоял в нерешимости, не зная, что делать, но вдруг протянул обе руки молодому воеводе и сделал движенье вперёд. Бельский понял его и, вместо дальнейших слов благодарности и похвалы, горячо обнял и поцеловал молодого удальца.

      У татарчонка даже слёзы выступили на глаза от радости, он быстро и невнятно заговорил что-то о своей благодарности, о желании служить и, в свою очередь, обнял и расцеловал Бельского.

      – Ну, что же, едешь? – спросил молодой воевода.

      – Как отец благословит, – отвечал Туган-мирза и подошёл к отцу.

      – Я уже решил. Дорогой гость переночует у нас, а завтра