Пиррова победа. Роман. Часть 2. Василий Васильевич Варга

в Корее и выставили ни с чем. Она сидела печальная, надув симпатичные губки и часто сморкалась в белоснежный платок.

      – Хорошо вам, работягам: к вам не придираются, – сказала она, глядя на Халуса, на лице которого было так много радости и гордости за одержанную им победу над целым партийным синдикатом…

      – Я совсем не работяга, я интуллигент, председатель колхоза, а это новая жизнь. Через колхоз мы с вами совершим прыжок в светлое будущее – коммунизм. Так что покедова, не созревшая особа, может, еще и встретимся, когда, если вас пропустят в нашу родную партию.

      Он уже начал спускаться со второго этажа, как к нему подбежал инструктор Шутко.

      – Юрий Алексеевич, не уходите: после заседания бюро вас ждет Дина Алексеевна.

      – Но она же там заседает, к ней нельзя.

      – Опосля, опосля, – сказал Шутко. – Часа через два кончится заседание, остался один каверзный вопрос, а вы пока отдохните, зайдите в лен комнату, почитайте газету «Правда» и журнал «Молодой коммунист».

      – А где эта пленкомната?

      Шутко поморщился, но тут же улыбнулся. Он был одним из самых грамотных окружкомовских крыс – окончил лесотехнический техникум, и ждал, когда освободится должность председателя партийной комиссии, которую занимал один старый революционер, дышавший на ладан. Председатель партийной комиссии – это уже фигура, перед которой, за исключением секретарей, все ходят на цыпочках.

      – Ленкомната, товарищ, л е н к о м н а т а! запомните. У себя в колхозе придется организовать лен комнату, и в самое ближайшее время.

      – Да, да, конечно, в первую очередь, спасибо за добрый совет. Скажите, а товарищ Кобра долго собирается заседать, а то… мне ночевать негде, и транспорта у меня нет.

      – Не Кобра, а Стеклорезова. Кобра – это партийный псевдоним. Необходимость в нем отпала, и теперь товарищ Кобра только товарищ Стеклорезова, запомните. Как только бюро закончится, она освободится. Тут же. И примет вас у себя в кабинете, без проволочек.

      – К черту эту пленкомнату, – сказал себе Халус, когда Шутко скрылся в своем кабинете. – Лучше пройдусь, подышу свежим воздухом, хоть он не такой свежий, как у нас в Апше, да и пожрать не мешало бы и рюмку пропустить по такому знаменательному случаю.

      4

      Был легкий морозец, который бывает только после зимы и только в Рахове. Мошкара еще не ожила, дорожная пыль не поднималась, соленый пот кожу не разъедал. Дышалось легко, как от кислородной подушки.

      – Товарищ! – обратился он к первому прохожему. – Где тут ресторан?

      – На улице Ленина.

      – А где улица Ленина?

      – В центре.

      – А где центр?

      – На улице Ленина. Ты что… того?

      – А как туда пройти?

      – Прямо.

      Юрий Алексеевич развернулся на сто восемьдесят, взял курс на запад и вскоре очутился у дверей ресторана «Говерла». В небольшом зале, где была чистота и порядок, и официантка