Игры богов. Александр Золотько

с готовностью согласился Бес.

      – Горизонт – это… – Бродяга чуть поморщился, поняв, что выглядит сейчас как мальчишка перед учителем. – Это иллюзия. Это линия, где якобы небо соединяется с поверхностью моря или суши.

      – Ну да, – согласился Бес. – Это и вправду горизонт. Только Ложный горизонт. Ложный.

      «Ложный» прозвучало протяжно, словно Бес уже немного утомился, объясняя очевидные истины тупому собеседнику.

      – А вот Истинный горизонт – это место, где небо и земля ДЕЙСТВИТЕЛЬНО соединяются. Или небо и море.

      – Бред, – сказал Бродяга.

      – Сам ты бред, – по-мальчишечьи обиделся Бес. – Я щупал это самое небо этими вот руками И даже попытался проколупать дырку, чтобы глянуть, что за ним…

      – И? – спросил Бродяга.

      – И получил по шее.

      Откуда-то издалека донесся свист. Длинный, а по том два коротких.

      – Ну вот, – сказал Бес, – я же говорил, что это был кто-то из разбойников.

      Бродяга досадливо отмахнулся:

      – Кто тебе по шее двинул?

      – Кто надо, тот и двинул, – сказал Бес. – Но небо было небом, а не массой воздуха, как тебе хочется. Оно немного прогибалось под ударами, а нож его не то что не смог прорезать – даже царапину оставить не удалось.

      Послышался еще один свист, с противоположной стороны.

      – Окружают, – отметил Бродяга. – Развелось их тут…

      – А раньше их здесь не было, – язвительным тоном сказал Бес.

      – А раньше здесь были Влажные леса, и любой человек, разбойник он или жрец, погибал в них нехорошей смертью самое позднее через два дня. Если, конечно, он не был местным жителем и не следовал по дороге от одного алтаря к другому. В этом случае, если жертвы приносились своевременно и в полном объеме, даже ребенок мог спокойно добраться от одного края лесов до другого.

      – Складно врешь, – сказал Бес, лениво протянул руку и подтащил к себе один из своих кожаных мешков. – Если эти пустынные идиоты сейчас на нас полезут, то сразу после моих слов «просвещу вас» ты закрой глаза, досчитай до пяти и можешь снова открывать.

      – Ты просветишь, пожалуй. – Бродяга потянулся, разминая плечи.

      Ощущение счастья и радости от каждого движения уже оставило его. И это было даже хорошо. Амброзия давала ощущение эйфории, но не могла избавить от мысли, что все это ложь. Что все это навеяно именно этой проклятой и благословенной жидкостью. А вот естественное чувство покоя возле костра, легкое движение воздуха, заставляющее чуть колыхаться небольшие языки пламени, – вот это было действительно великолепно. Особенно после двух тысяч лет Бездны. Но об этом Бродяга уже почти научил себя не вспоминать.

      Бес достал из сумки флягу, отпил пару глотков и протянул ее Бродяге.

      Тот молча покачал головой.

      – Как знаешь, – пожал плечами Бес. – Как знаешь…

      – Добрый вечер, – сказал Младший дракон, не выходя из темноты на освещенное место.

      Бродяга обернулся, но не на голос, а в ту сторону,