Играть, чтобы не проиграть. Нила Кинд

разговор.

      – И как долго продолжались ваши браки?

      – Первый, как я уже говорил, два года, хотя мог закончиться и раньше, я дал ей шанс исправиться, однако только время потерял. Второй длился шесть лет. От этого брака есть сын, ему недавно исполнилось восемнадцать. Мы с ним хорошо ладим, можно сказать, друзья. Третий был опять коротким, три года, а вот последний – аж девять лет. От него у меня семилетняя дочь. Ради неё, собственно, и подзадержался в этом браке… Считаете, что я рассуждаю слишком цинично? – спросил он, поймав на себе задумчивый взгляд.

      – Альберт, куда мы едем? – Лика опомнилась, что заслушалась и не заметила, как они очутились уже в центре.

      – Ужинать, – не моргнув глазом ответил он.

      – В этом виде?! В джинсах и футболках, в которых мы были на кладбище?!

      – Я же не сказал, что в ресторан. В ресторан я с удовольствием приглашу вас как-нибудь в другой раз. – На этой фразе Альберт въехал во двор дома, расположенного прямо напротив Третьяковской галереи.

      – Приехали, – объявил он.

      – Но… это жилой дом, – растерялась Лика.

      – Жилой. Я здесь живу. После последнего развода мы поделили недвижимость так: жена выбрала загородный дом, а мне осталась эта квартира.

      – Альберт, я к вам не пойду, – воспротивилась Лика. – Спасибо, что подвезли. Станция метро недалеко, эта ветка мне очень удобна. – Она попыталась отстегнуть ремень, но с первой попытки у неё не получилось.

      – И не отстегнётесь, пока не скажете «да». Я же не просто так привёз вас к себе. Хочу показать вам один предмет, который вам понравится… И совсем не тот, о котором вы подумали, судя по тому, как загорелись ваши уши.

      Лика опять чуть не расплакалась от унижения. Альберт тут же нажал какую-то кнопку, ремень отстегнулся и плавно уехал в своё гнездо, Лика рванула ручку дверцы, и, когда уже была готова поставить ноги на асфальт, сзади раздалось:

      – 1856 год, Bechstein, рояль после отличной настройки.

      Как Альберт и рассчитывал, Лика замерла, потом робко повернулась к нему.

      – Клянусь, вы сможете уйти в любой момент, в какой захотите.

      Она колебалась.

      – Право, Лика, я не маньяк и не насильник, – додавливал её он. – Я как на духу рассказал вам всю свою жизнь. Что касается ужина, я имел в виду демократичную пиццу с бутылкой очень хорошего красного вина.

      – Ну хорошо, – сдалась она. – Я только посмотрю на рояль.

      В лифте Альберт нажал на верхнюю кнопку.

      – А зачем вам рояль? Вы играете? – спрашивая, Лика непроизвольно устремила взгляд на его руки – с красивыми длинными пальцами и ухоженными ногтями.

      – Нет, просто не удержался, когда увидел. Для меня это инвестиция, ну и, безусловно, эстетическое наслаждение.

      Альберт открыл дверь. У него был роскошный пентхаус с потрясающим видом из панорамных окон, но взгляд Лики как прилип к стоящему в центре огромного помещения произведению рояльного искусства, так и не отрывался от него. Она двумя движениями скинула кеды, оставшись в трогательных