Все места, где я плакала. Холли Борн

принцы в диснеевских мультиках или рассказах моей бабушки, но это относилось также к Ризу Дэвису.

      Блин, какой же красивый.

      Он стоял со своей группой, хотя я никого вокруг не замечала. Риз улыбнулся, увидев меня, чем и сразил наповал.

      – Эм, привет, – пискнула я, – тут ведь можно гитару оставить?

      Он был высоким, с точеными чертами лица и выдающимся подбородком с ямочкой. Даже в помещении на нем была шляпа, но благодаря внешности он не выглядел при этом как невоспитанный придурок.

      Как только он собрался мне ответить, подбежала весьма замотанная миссис Кларк.

      – Амели! Да-да, ты по адресу, – она протянула руки к моему кейсу, и я с благодарностью всучила ей гитару, – как ты себя чувствуешь?

      – Нервничаю, – призналась я.

      – Не стоит, у тебя все получится.

      – Надеюсь.

      Риз еще ничего не сказал, но уже покорил меня – будто от него исходили какие-то невидимые магнитные волны.

      – С какой песни ты начнешь? – спросила меня миссис Кларк, и я рассказала ей о своей десятиминутной программе, одновременно подслушивая разговор стоявших рядом парней.

      – Я все же думаю, что нам надо начать с песни «Добро пожаловать в никуда», – уверенно сказал он своим товарищам.

      – Но, Риз, мы же договорились…

      – Чувак, – он улыбнулся, прерывая возражения, – мы же должны зажигать, как настоящие рок-н-рольщики, расслабься. Мы можем легко изменить подборку песен, и никто нас за это в угол не поставит.

      Его друзья натужно засмеялись, и я смотрела на его улыбку, пока миссис Кларк снова не отвлекла меня вопросами о моем методе написания песен.

* * *

      Сейчас я жалею, что не вышла тогда из актового зала, убегая прочь, прочь, прочь… Я так не поступила. Вместо этого пошла обратно в столовую, нашла Джека и Ханну, позволила Джеку налить мне водки в колу и продолжила дальше этот путь саморазрушения.

      Никогда ведь не знаешь, что произойдет в будущем, да? Не знаешь, какой момент сделает твою жизнь лучше, а какой – разорвет все на кусочки. Но что пугает меня больше всего, Риз, это что сейчас, сидя в душной столовой, несмотря на разбитое сердце, я…

      Я боюсь, что поступила бы точно так же и во второй раз.

      Что же ты сделал со мной, Риз?

* * *

      Шоу началось с выступления битбоксера, который не уложился в свои десять минут. Среди зрителей мы нашли Лив – она пришла со своими друзьями из класса фотографии. Я немного побаивалась ее. Девушка выглядела угрожающе, но это был такой стиль – вела она себя весьма дружелюбно, так, словно рада меня видеть. Мы все махали друг другу, кричали «привет» и старались хоть как-то поговорить, невзирая на парня, плюющего в микрофон. Одновременно я пыталась унять мандраж по поводу предстоящего выступления.

      – Какое ужасно неудачное сочетание, – сказал как-то раз Алфи перед одним из моих последних концертов в Шеффилде, – что ты так талантлива, но так сильно боишься сцены.

      – А что, если меня стошнит? – спросила я тогда.

      – Говорю в сотый раз: ты мне все равно будешь нравиться, – успокоил он.

      Тошнота была одним из