Свет между нами. Эмма Скотт

вспомнилось увиденное и прочитанное в интернете, и щеки залила краска. Люсьен сделал это «моим делом», и сейчас я почувствовала, как это неправильно. Готова биться об заклад: Ной понятия не имеет о существовании больничных снимков. Я представила себя на его месте и ощутила жуткую уязвимость, полное отсутствие контроля и потерю. Наверное, я бы злилась так же, как он.

      – Ты все еще здесь?

      – Да, я все еще здесь, – многозначительно ответила я.

      Черты его жесткого лица слегка смягчились, когда он услышал в моем голосе тихую решимость, но лишь на секунду. Затем он снова отгородился стеной.

      – Хм. Должно быть, ты отчаянно нуждаешься в работе.

      – А вот это не твое дело, – ответила я. – Однако я хочу получить эту работу и хочу выполнять ее хорошо. Так что еще? Мне запрещено обращаться к тебе. Нет, не так – мне запрещено существовать для тебя, пока я тебе не понадоблюсь. Что-нибудь еще?

      Если Ною пришлось не по нраву мое неумение следить за своим языком, то он этого не показал. Возможно, ему, наоборот, такое по душе. Иначе я не понимаю, почему он не вышвырнул меня за дверь. «Вышвырнул меня? Да ему повезло, что я сама отсюда не ушла!»

      – Да, что же еще, – протянул Ной. – Не надо бежать ко мне сломя голову, если я на что-то наткнусь или ушибу мизинец. Ясно?

      – А если ты серьезно пострадаешь?

      – Когда вонь моего разлагающегося трупа даст тебе знать о моем затруднительном положении, смело вызывай полицию.

      Я закатила глаза.

      – А если ты упадешь и ударишься головой? Или потеряешь сознание?

      – В этом случае… – усмешка сошла с его лица, а колкий ответ так и не сорвался с губ. Ной уставился в стол… точнее, в никуда, поскольку стол он видеть не мог. – В этом случае дай мне поспать.

      Мои напряженные плечи расслабились и поникли. Ной был язвителен и резок, а потом вдруг на него нахлынула боль, словно вода через щель в плотине.

      – Я не смогу сидеть сложа руки и ничего не делать. Я не…

      Ной вскинул голову, словно вырванный из забытья.

      – Что? Нет, конечно, не сможешь, упаси тебя бог. Однако прибереги свою заботу, – его красивые черты снова исказила усмешка, еще более едкая, чем раньше. – Мне кажется, однако потом не припоминай мне это, что я уже пережил самое ужасное падение в своей жизни. Все, что от тебя требуется, – держаться подальше от меня. Справишься?

      Я кивнула, но тут же опомнилась:

      – Справлюсь.

      – Хорошо, – Ной вдруг стал выглядеть невероятно уставшим. Даже измотанным. Тем не менее он изобразил фальшивый энтузиазм и хлопнул в ладоши.

      – Поздравляю! Ты нанята. Приступишь к работе в понедельник с восьми утра, – ему пришла в голову какая-то мысль. – Ты вряд ли живешь рядом. Как далеко? Если ты живешь где-нибудь у черта на куличках и мне каждый день придется выслушивать оправдания, почему ты опоздала, то лучше давай прямо сейчас избавим друг друга от лишней мороки…

      – Я живу в Гринвич-Виллидже.

      – Тогда у тебя нет причин опаздывать. Никогда.

      – Да,