Свет между нами. Эмма Скотт

Обостренные чувства – своеобразный утешительный приз при слепоте, – он повернул голову в сторону Люсьена. – И она, по-твоему, станет мне хорошим помощником?

      Возвышающийся надо мной мужчина устало потер глаза.

      – Mon Dieu[14], Ной…

      – Удивлен? – фыркнул Ной. – Ты же знаешь меня. Можешь идти, Люсьен. Давай поскорее с этим покончим.

      Люсьен нахмурился и опустил ладонь на мое плечо.

      – Вернусь через сорок пять минут. У тебя есть мой номер на случай, если вы закончите раньше. Ной, s’il vous plaît être gentil[15].

      – Toujours[16], – пробормотал Ной. Его акцент был почти столь же идеален, как и у Люсьена.

      Карон вздохнул, одарил меня на прощание обнадеживающей и одновременно сочувствующей улыбкой и пошел вниз. Входная дверь захлопнулась, и мы с Ноем Лейком остались одни.

      Полуденное солнце заливало комнату теплым светом, и в нем в глазах Ноя вспыхивали золотые искорки. Я могла бы смотреть в эти глаза вечно и потеряться в их невероятной красоте. Уму непостижимо, что теперь они служат чем-то вроде украшения.

      – Манеры у тебя не очень, м-м-м? – выдернул меня из мыслей Ной.

      – Прошу прощения?

      – Глазеть на бедного слепца неприлично, – медленно произнес он, словно объясняя это неразумному ребенку.

      – Я не глазела, – поерзала я на диване. – Ну, может, немного. Ты не такой, каким я тебя представляла. И потом…

      – И потом что?

      – Ничего, – я велела себе прикусить наконец свой длинный язык.

      – И потом что?

      Я скрестила руки на груди.

      – Если тебе так хочется это услышать, то я собиралась сказать, что не тебе жаловаться на плохие манеры, – я напряглась, приготовившись быть изгнанной с собеседования еще до его начала.

      – С этим не поспоришь, – пожал Ной плечами, – но ты сказала, что представляла меня другим. Каким же? – на его губах снова заиграла усмешка. – В солнцезащитных очках и с тростью?

      – Я начала работать в «Аннабель» до того, как ты стал заказывать там еду. Я представляла тебя гораздо старше – и гораздо менее привлекательным.

      – Но я ведь старше тебя? У тебя юный голос. Тебе около двадцати?

      – В октябре исполнится двадцать три.

      – Ты раньше работала помощником?

      – Нет. Я музыкант…

      – Хорошо, – Ной откинулся на спинку кресла. – Чем меньше опыта у этих гребаных профессионалов, тем меньше они меня бесят. Перейдем к делу. Я сейчас перечислю тебе свои требования. Настоящие указания, а не ту благонамеренную сострадательную чушь, которую тебе, скорее всего, наговорил Люсьен. То, что я ищу, и то, что хочет он или мои родители, – две совершенно разные вещи. Это ясно?

      Я кивнула.

      – Ау?

      – О, прости…

      Ной раздраженно вздохнул.

      – Дам тебе полезный совет. Если ты киваешь, я этого не вижу. Как не вижу качание головой, пожатие плеч, неприличный жест и любую другую жестикуляцию. Когда я задаю тебе вопрос, нужно говорить.

      – Хорошо, прости, – я тяжело вздохнула. Не раздражайся на него. Думай о личном

14

Боже мой (фр.)

15

пожалуйста, будь любезен (фр.)

16

Всегда (фр.)