Непосредственный человек. Ричард Руссо

со стула и подошла к нам.

      – Все понравилось? – спросила она.

      – Все замечательно, – ответил декан. – Мне бы еще кофе.

      Она уже повернулась уходить, но тут декан спохватился:

      – Ничего не закажешь, Хэнк?

      Девица уставилась на меня в изумлении, словно я только что материализовался за столом.

      – Ой! – вскрикнула она. – Привет!

      Я заказал сэндвич с солониной. Она записала заказ, принесла декану кофе и вернулась на барный стул.

      – Не для протокола: никто не верит, что все проблемы английской кафедры будут решены, стоит нам пригласить заведующего со стороны, – продолжил Джейкоб.

      – Такова изначально была и моя позиция, если помнишь.

      – Значит, в кои-то веки вышло по-твоему, – улыбнулся Джейкоб. – И кстати, Финни просил меня выступить третейским судьей. Он не хочет, чтобы ты проводил собеседования с кандидатами. Говорит, поскольку ты изначально был против самой идеи искать кого-то нового на это место, тебе не следует руководить отбором. А раз никаких интервью не предвидится, я собираюсь решить этот спор в его пользу. Пусть хоть чему-то порадуется.

      – Держу пари, твой род восходит по прямой к Соломону.

      – Он также грозит подать в суд, если ты не прекратишь издеваться над его ученой степенью от Вентура Бульвар Буррито Дворец и Школа искусств. По мнению университетского совета, мы тут ничего сделать не можем. Финни сам поставил себя в смешное положение, приобретя степень от неаккредитованного института, это его дело, но и мы окажемся в смешном положении, если устроим разбирательство. Вот если он когда-нибудь вздумает подавать на ставку профессора, тут-то мы и ткнем этим ему в нос, но до тех пор…

      – Да ладно, – сказал я. – Вовсе не хочу, чтобы его уволили. Всего лишь пытаюсь минимизировать причиняемый им ущерб.

      – Тут мы расходимся, – сказал Джейкоб, отодвигая пустую чашку, и голос его выражал добродушную покорность судьбе. – Я бы с удовольствием уволил ублюдка. Но мне пора.

      – Послушай, пока ты не испарился, скажи наконец, когда я получу свои денежки.

      Он глянул на меня выразительно – мол, не следовало задавать этот вопрос. Да, знаю.

      – Когда я получу свои.

      – Это не ответ, – сказал я.

      – Знаю. Чего ты добиваешься?

      – Твоего обещания. И чтобы ты позволил мне дать кое-кому обещания. Деньги в итоге всегда выделяются. Почему бы не избавить наших преподавателей от лишних переживаний? Назовем это подарком к Рождеству, пусть и сильно заранее.

      – Ты не учитываешь целевую аудиторию.

      – Окей, подарок на Йом Киппур.

      – Да хоть на Рамадан. Я не могу дать тебе деньги, которых у меня нет. Если я пообещаю, а бюджет не будет принят, кому от этого станет лучше? Мы каждый год проходим через эту хрень. Все правила известны назубок.

      – Пусть правила известны назубок, это еще не значит, что они правильны. – Очередной мой бесполезный афоризм. – Ты мог бы поднять этот вопрос, если бы счел нужным. Мог бы в кои-то веки поступить как надо, хотя бы