Сделай ставку и беги. Семён Данилюк

доподлинно убедился – точно, шар! Проверил, можно сказать, эмпирическим путем. Полчаса по какому-то болоту проблукал. И опять сюда же вынесло! Аж хмель вышел. А вы здесь чего разлеглись? Трахаетесь?

      – Угу! Аж утрахалась, – Лидия зло кивнула на постанывающего Антона. – У него живот прорвало. В больницу срочно надо. И – ни одна сволочь!.. Мне что, догола раздеться и поперек дороги лечь, чтоб машину остановить?!

      – Этим ты вряд ли кого соблазнишь, – Листопад пренебрежительно крутнул субтильную, длинноносую, с выступающими ключицами девчушку.

      – Понимал бы чего в женщинах, – огрызнулась уязвленная Лидия.

      Иван, не обращая на нее внимания, склонился над Антоном, всмотрелся озабоченно:

      – И впрямь зенки закатились. Никак, к верхним людям собрался.

      Одним прыжком он перемахнул через кювет.

      – И ты тоже дристануть собираешься? – безысходно сообразила Лидия.

      – Надо бы, – подтвердил, всматриваясь вдаль, Листопад. – Меня сейчас вся ваша ментовка разыскивает. Минутка, что называется, дорога. Но, с другой стороны, как не порадеть родному человечку?.. Ништяк, прорвемся!

      Он увидел свет приближающихся фар и встал посреди дороги.

      – Осторожно, задавят! – вскрикнула Лидия.

      – Оно вряд ли! Судя по звуку, частник. Машину пожалеет, – Листопад расставил руки наподобие шлагбаума, на две трети перегородив шоссе.

      Не сошел с места, несмотря на прерывистые, истеричные гудки и моргание. Так что мчавшийся на скорости «Жигуль» начал тормозить со свистом в опасной близости, пошел юзом и – остановился едва не в метре от стоящего, будто скала, силуэта.

      – Тебе чего, оглобля, жизнь надоела?! – заорал выглянувший из окошка водитель. – Отойди, а то снесу к черту!

      Иван меж тем неспешно подобрал с обочины подвернувшийся булыжник, подбросил:

      – Машина твоя?

      – Ну, моя. Собственная.

      – Ох, и завидую я тебе, мужик.

      – Чего-о?!

      – Счастливый жребий, говорю, тебе выпал – жизнь человеку спасти. Парня надо до больницы довезти.

      Водитель скосился в сторону кювета, через который, навалившись на обессилевшую Лидию, пытался перебраться Антон.

      При виде перемазанных фигур к водителю вернулась прежняя ярость. Подхватив монтажку, он вылетел на асфальт.

      – А ну, отойди к едреней фене … А то!

      – Что « а то», глупыш? – гигант нежно приобнял его за плечи, заглянул сверху вниз. В косящем его взгляде водитель прозрел главное: от ЭТОГО не уйти. Монтажка сама собой опустилась.

      – Сколько платишь? – привычно ступил он на стезю стяжательства.

      – Это ты о деньгах, что ли? – незнакомец удрученно покачал головой.

      – Какую школу заканчивал, друг?

      – Н-не понял.

      – А вот позволь, угадаю: нашу, советскую. И тебя в нашей советской школе не учили, что человек человеку друг, товарищ и брат? Не слышу!

      – Да причем тут!

      – Или, може, ты не советский человек? – последнее было сказано столь проникновенно, что водитель как-то разом оробел и даже скользнул взглядом по