Полудочка. Виктор Улин

узким коленям вряд ли предстояло развиться до студебеккерного совершенства Эллы.

      – Что, Ксеня? – ласково сказал Ганцев.

      – А пойдемте с вами на луг за речку сходим!

      – За какую речку?

      – Ну, не за речку, за ручей, который в ущелье. На луг, который за ним.

      – Что ты там потеряла? – поинтересовался он, пытаясь все-таки не зевнуть.

      – Ягод хочу набрать.

      – Каких?

      – Земляники.

      – Она давно отошла.

      – Ну тогда ежевики. Или малины. Или черники, что там еще есть?

      Ганцев не ответил. Ему хотелось лишь сидеть и дремать, ощущая себя наяву.

      – Ну пойдемте, дядя Слава, ну сходимте…

      Полудочка прижалась щекой к его колену.

      –…Там хорошо, но я одна боюсь. Всякие сельчане ходят.

      – Ксеня… – он потянулся, хрустнул суставами. – Сходи со своим Афанасием, какие проблемы?

      – Он, вообще-то, Артемий, но это без разницы. С ним не могу, он прислуживает папе на шашлыках.

      Слово «прислуживает» погладило душу.

      У Арсения-Аркадия-Акакия все было впереди: от познания женщины до поднебесных высей. А у него в жизни не осталось неизведанностей.

      Да и сама жизнь сделалась бизнесом ради бизнеса. Бытие скрашивали только автомобили.

      Однозначно, Ксеньке стоило дать порулить еще раз.

      Белка убежала по своим делам; дятел неодобрительно молчал.

      – Ксеня, я когда-нибудь в чем-нибудь тебе отказывал? – вздохнув, спросил Ганцев.

      – Нет, дядя Слава. Ни в чем и никогда. Так сходите со мной?

      – Схожу, что с тобой делать. Идем.

      Ксенька поднялась, побежала вперед, раздвигая узким телом душистые зонтики.

      На пригорке слоился зной.

      Жены таяли в шезлонгах.

      Ганцев подошел к Маргарите. Он не был ни в чем виноват перед ней, но попросил прощения, поцеловал в лоб.

      – А меня? – спросила Элла.

      – Тебя, когда вернемся с того берега, – ответил Ганцев.

      – Должно быть, в Африке сейчас ужасная жарища! – произнесла она.

      – Ты это к чему? Мне кажется, и тут не холодно.

      – Ни к чему. Это из Чехова.

      – А при чем тут Чехов?

      – Куда тебя зовет эта дурочка? – не отвечая, спросила Элла. – Я тебя предупреждаю еще раз, дядя Слава, она еще никого не доводила до добра.

      – Мы с дядей Славой идем гулять на луг за ручей, – за Ганцева ответила Ксенька. – Пока вы тут жарите шашлыки-машлыки. Изжарите – позовете.

      Дернув за руку, она развернула его за собой.

      – Удачи тебе, сыщик, – донесся вслед насмешливый голос Маргариты. – Изображай дальше Джеймса Бонда в роли Шона Коннери.

      – И не забудь усадить ее пописинькать под кустик, – добавила Элла.

      «Хаммер» стоял, как скала. Над мангалом вился угольный дымок, напоминающий запах железной дороги – путешествий в новую реальность, которая казалась лучше старой.

      – Вячеслав Константинович, – вежливо обратился Артемий. – Пока вы отдыхали, Элла Эдуардовна хотела послушать музыку, но Маргарита Анатольевна не знает, как открыть вашу машину!

      – Виктор