Холодный мир. А. Дж. Риддл

рядами, и у каждого – безукоризненно ухоженный дворик. Все подчинено правилам, ничего неожиданного, кроме, разве что, ожидаемого неожиданного. В этом весь мой брат: порядок, чистота, ожидаемые встречи.

      Мы с ним выросли совершенно разными. Каждый добился значительных успехов в своей области, всегда выбирая обособленный путь просто потому, чтобы противопоставить себя другому.

      Я с восхищением смотрю, как огромный вертолет садится на идеально подстриженный газон. Похоже, на собрании жильцов этому будет посвящено отдельное обсуждение.

      Последний раз я видел Алекса еще до суда. У самой двери его дома на меня накатывает волна нервного напряжения, поэтому я деликатно стучу в дверь вместо того, чтобы звонить. Разбудить десятимесячного ребенка – не самый лучший вариант для начала такого краткосрочного воссоединения.

      Его жена Эбби открывает дверь, даже не посмотрев предварительно в глазок. Я рад, но похоже на то, что у них в районе так принято. В любом случае меня она видеть не рада. Улыбку смыло с ее лица, и она даже чуть не выронила из рук ребенка, который, судя по всему, понял, что что-то не так, и начал ерзать.

      – Что ты тут делаешь? Подожди, это твой вертолет? Ты в своем уме?! Ты что, сбежал? Я звоню в…

      – Меня освободили, Эбби. По…эм… программе освобождения из-под стражи за выполнение работы.

      Она стоит, оцепенев.

      – И да, это и правда мой вертолет. Прости за испорченную лужайку, но у меня отобрали права, когда меня закрыли. Я имею в виду, кому сейчас вообще нужны машины…

      – Что тебе нужно, Джеймс? Зачем ты приехал?

      Прежде чем я успеваю ответить, по лестнице с грохотом спускается мальчик лет шести и двое его друзей. Уже на полпути он кричит:

      – Мам, можно я пойду к Нэтану? – И, предвидя отказ, добавляет: – Пожаааалуйста!

      В тот же момент он замирает, увидев меня, и как будто пытается вспомнить мое лицо, но потом мы оба широко улыбаемся.

      – Дядя Джеймс!

      – Привет, тигр.

      – Папа сказал, что ты в тюрьме.

      – Я был там, но сбежал, чтобы увидеться с тобой.

      – Серьезно? – спрашивает он, выпучив глаза.

      – Нет.

      Наконец Эбби поворачивается к нему и указывает рукой на второй этаж.

      – Наверх, Джек. Сейчас же.

      – Мам…

      – Я не шучу – прямо сейчас.

      И потом говорит, снова повернувшись ко мне:

      – Не приходи сюда. – После чего пытается закрыть дверь, но я успеваю подставить ногу в проем.

      – Я хочу его увидеть. Мне это нужно, Эбби. Я хочу просто поговорить.

      – А ты думаешь, он хочет говорить с тобой? Ты думаешь, что можешь сказать что-то, чтобы все исправить? Ты хоть знаешь, что ты с ним сделал? Вообще догадываешься?

      – Послушай, он не обязан говорить со мной – пусть просто… выслушает. Я хочу… мне нужно кое-что ему сказать.

      Она дергает головой, и злость в голосе сменяется раздраженностью.

      – Его нет дома.

      – А где он?

      – Работает.

      – В городе?

      – На конвенции.

      – Где?

      Она подозрительно