Принц Хаоса. Роджер Желязны

ли заклинание специально для меня или я ткнулся туда случайно. Я понимал, что это могло оказаться чем-то более общим, возможно, даже неожиданным побочным эффектом каких-то растревоженных процессов. Однако в последнем я сомневался.

      Собственно говоря, в этом деле я сомневался во всем. Слишком уж все было правильно для безадресной ловушки, подстроенной Брэндом. Этому надлежало сбить с толку опытного чародея, то есть меня. Пожалуй, только нынешняя удаленность от того места, где все это случилось, помогла освежить мою память. Как только я осознал свои поступки с момента начала действия Сил, я наконец увидел, что продвигаюсь с тех пор словно в каком-то тумане. И чем глубже я погружался в себя, тем яснее ощущал, что заклятие было скроено, дабы окутать именно меня. Не поняв его сути, я не вправе считать себя свободным, даже зная о его существовании.

      Чем бы оно ни было, оно заставило меня отказаться от Фракир. Отказаться, дважды не задумавшись; а еще оно заставляло чувствовать себя… ну… странно. Я не мог точно сказать, как способна воздействовать эта Сила, постоянно ли она влияет на мои мысли и чувства, – обычный удел попавшего под заклятие. И я не понимал, неужели покойный Брэнд мог учесть такую непредсказуемую случайность: что мои комнаты окажутся рядом с его покоями – годы спустя после его смерти! А потом еще меня подтолкнут войти туда в обстановке невероятного противостояния между Логрусом и Путем в верхнем зале Янтарного замка!..

      Нет, похоже, за этим должен стоять кто-то еще. Джарт? Джулия? Кажется слишком вероятным, чтобы они могли скрытно действовать в самом сердце Амбера. Кто еще? И могло это как-то воздействовать на происшествие в Зеркальном зале?

      Я терпел неудачу за неудачей. Вернись я сейчас туда, то смог бы силой собственных чар отыскать виновника. Но я не там, и с любым расследованием на том краю существования придется подождать.

      Теперь свет впереди сиял еще ярче, переливаясь от небесно-голубого к зловеще-багровому.

      – Грилл, – окликнул я своего спутника, – ты обнаружил чары, довлеющие надо мной?

      – Истинно, мой повелитель.

      – Почему же ты никак не упомянул о них?

      – Я полагал, что они из числа твоих собственных… для защиты, к примеру.

      – Способен ли ты рассеять эти чары? Здесь, во внутреннем пространстве, я нахожусь в невыгодном положении.

      – Слишком уж они переплетены с твоей личностью. Не представляю, с чего начать.

      – Можешь поведать мне что-нибудь о них?

      – Только то, что они есть, мой повелитель. Пожалуй, кажутся несколько плотнее вокруг головы.

      – Способны они окрасить определенным образом мои мысли?

      – О да, бледно-голубым.

      – Я имел в виду не твою манеру восприятия, а всего лишь способность этих сил воздействовать на мое мышление.

      Его крылья вспыхнули голубым, затем красным. Наш туннель вдруг раскрылся, и небо вспыхнуло безумными красками Хаоса. А путеводная звезда стала небольшим фонарем, пылавшим так ярко силою волшебства; фонарь светил с высокой башни мрачного серого