Добровольная пленница. Морвейн Ветер

напомнили Исабелле о том, кого она с таким старанием пыталась забыть, и ей снова стало тошно.

      Исабелла перехватила фужер у пробегавшего мимо мальчика с цветами на шляпе и опрокинула его внутрь себя. Затем поймала ещё одного и отобрала целую бутылку.

      Она пила и танцевала, и от танца голова у неё кружилась ещё сильней. Вместе со всеми кричала он «Viva La Vere!», но горло её не покидала горечь, а разум – серые глаза в проёмах алой маски.

      – Ненавижу! – кричала она, когда все кричали «люблю», но так же, как все, передавала из уст в уста поцелуи – первые цветы наступающей весны.

      Она сама не заметила, как оказалась в тёмной аллее, уходящей от центрального бульвара на север. Её обнимали чьи-то руки, и Исабелла всё никак не могла понять – чьи. Она рванулась, пытаясь освободиться движением привычным и ловким, но руки тут же оплели её вновь, теперь уже с другой стороны.

      – Ты сама этого хотела, – послышалось со спины. Теперь только Исабелла поняла, что её обнимают четыре руки, и сзади о её бёдра трётся чей-то напряжённый пах, так же, как спереди трётся другой.

      Исабелла пискнула, снова пытаясь вырваться. Она была слишком пьяна, чтобы сообразить, что делать. Руки казались ватными, а движения неловкими.

      – Пустите же! Я не хочу! Я вас найду!

      Ответом ей был только смех.

      Исабелла попыталась ударить одного из нападавших между ног и даже попала – но тот сразу же отвесил ей оплеуху, такую сильную, что Исабелла тут же ощутила капельку крови, бегущую по губе.

      – Джиовачино! Лоренза! – закричала она изо всех сил, но шум улицы перекрывал её голос, а рот мгновенно запечатала шершавая рука.

      Исабелла замычала и попыталась укусить нападавшего, но даже когда её зубы сомкнулись на мозолистой ладони, противник лишь перехватил её поудобней.

      Другой принялся срывать с Исабеллы платье. Опьянение стремительно слетало, и в голове у Исабеллы почти сложилось осмысленное: «Надо сорвать с него маску», – когда стоявший спереди коротко вскрикнул и осел.

      Исабелла тут же рванулась, высвобождаясь из рук второго, а через секунду увидела, как мелькнул в воздухе клинок, гарду которого украшала россыпь аметистов, выложенная вензелем: «F».

      Исабелла метнулась назад, подхватывая с мёртвого тела кинжал, и заняла оборонительную стойку, из которой собиралась пронзить любого, подошедшего слишком близко.

      Подходить было некому. Оба нападавших лежали неподвижно, а тот, кто стоял над ними, явно не собирался касаться её сам – и от этой мысли Исабелле захотелось стонать от обиды.

      – Кто вы такой? – спросила она. – Вы следите за мной?

      Мужчина в алой маске обернулся к ней.

      – Вам бы стоило сказать «спасибо».

      – «Спасибо»! Я бы сказала вам больше, если бы вы встретились со мной в более мирной обстановке.

      Мужчина рассмеялся, и горло Исабеллы сдавило нежданной обидой.

      – Я уже сказал вам, маркиза. Это исключено.

      Исабелла сжала зубы и, бросив кинжал, шагнула к нему.

      – Как же тогда мне отдать вам долг?

      – Больше не целуйтесь с теми, у кого пахнет изо