Серые земли Эдема. Евгений Владимирович Кривенко

поговорить ли с соседом слева? Хотя пока расспросы ни к чему не привели, получал такие же односложные ответы, как от санитаров: «Лечусь… Не помню… Отвали…».

      Все же я открыл рот, но спросить ничего не успел.

      Подошел санитар – крупный черноволосый мужчина в белом халате – и с акцентом сказал:

      – Пошли. Тебя доктор спрашивает.

      Я уныло подумал, что мог участвовать в горном походе по Кавказу, произошел несчастный случай, и товарищи оставили в больнице.

      Встал и пошел за санитаром.

      Коридор, холл, опять коридор, звук шагов тонет в ковре. Мы остановились перед железной дверью, санитар приставил пальцы к вмонтированной пластине, и спустя несколько секунд дверь открылась.

      Дактилоскопический замок, вяло отметил я. И слегка удивился, но не замку, а скорее тому, что не испытываю особого удивления, хотя зачем дактилоскопический замок в обыкновенной больнице?..

      За столом сидела женщина в белом халате, в свете лампы красиво мерцали серые волосы. Оглядев меня, кивнула провожатому:

      – Можешь идти.

      Снова акцент, хотя уже не кавказский.

      Дверь закрылась, и докторша указала на кресло.

      – Садитесь.

      Я сел, пытаясь разглядеть глаза собеседницы: словно голубые льдинки плавали в сумраке.

      – Как себя чувствуете? – Скучный голос, ни тени доброжелательства.

      Будто стук послышался вдалеке. Я моргнул.

      – Вроде неплохо. А что со мной? Я ничего не помню.

      Женщина-врач внимательно оглядела меня, а потом повернула голову к компьютерному дисплею. Лицо слегка осветилось: немного припухлое, без всякой косметики.

      – Вы упали в ледниковую трещину, – равнодушно сообщила она. – Удар головой, нарушение мозгового кровообращения и, как следствие, частичная амнезия. Надеюсь, потеря памяти окажется временной…

      Снова стук, но теперь отчетливее – словно кто-то постучал молотком посереди комнаты. Странно, докторша как будто ничего не услышала. Развернула ко мне монитор:

      – Давайте проверим, как обстоит дело с памятью…

      Ритмичные удары раздались прямо в ухо:

      «Помни… проводника… по снам!».

      Что это значит?..

      Странная музыка… калейдоскоп чистейших красок… багровое солнце, встающее над кромкой темного льда… зал с колоннами из льющегося синего света…

      И вот я снова в кабинете Сибил, только он обширнее и сумрачнее, а за столом непроглядная тьма.

      Но теперь я вспомнил, что хотел спросить, и у кого!

      Я медленно обернулся.

      В открытой двери стоит человек, во тьме виднеются только белые перчатки и такое же белое лицо.

      – Здравствуйте! – сказал я. – Могу я задать вам несколько вопросов?

      – Слово «здравствуйте» здесь уже не подходит, – глухо отозвался гость. – Но вопросы задавать можно. Это мой долг – отвечать и показывать.

      – Где я и что со мной?

      – Вы в бывшем санатории, который обращен в лабораторию и частную тюрьму. Вас доставили сюда после семинара,