Широко открытое небо. Алексей Анатальевич Стравинский

закурили.

      – Слышал?

      – Что?

      Филип подошёл к баку.

      – Вот мерзость.

      – Что там? – спросил Гарри.

      Подошёл в баку.

      – Крысы, да такие жирные! Что они тут жрут?

      – Ну, наверное, таких вот, как он.

      – Мерзость.

      Оба отошли. Крысы зашуршали сильнее.

      Молча покуривая, Филип глядел на серые фасады переулка. И тут он подпрыгнул на месте.

      – Сейчас слышал?

      – Да.

      Из бака послышался стон.

      – Он жив?

      Тот молча кивнув.

      – Что? Оставим его так?

      Гарри достал пистолет.

      – Пристрелим.

      Стон из бака всё громче.

      Пушка направленна на Стива.

      Проулок разразился звериным криком. Громкий, дикий, пугающий крик и огромный силуэт, едва просматривающийся во тьме.

      – Что это, мать твою? – достав пушку, проговорил до жути испуганный Филип.

      – Не знаю, – Генри думает. – Птица?

      Тень проскочила по кирпичной стене, молниеносно, едва уловимо.

      Выстрел, второй.

      Тишина наполнена тяжёлым дыханием двух людей и тихими стонами из мусорного бака.

      Оглушающий крик, нечеловеческий. Какое-то животное, огромная птица.

      – Вон, там, – Филип направил пистолет в самый тёмный угол переулка. Три выстрела. Тишина. Гильза падает к ногам. Теперь тишина абсолютная.

      Тень в форме крыльев становится всё меньше. Она растворилась во тьме переулка.

      – Ты что-то видишь?

      – Тихо, – прошептал Гарри.

      Тихо.

      Именно так Гость пересёк границу тьмы. Темно – жёлтый мрак переулка встретил его во всей его красе. Высокий, лысый некто в чёрной мантии непринуждённо шагает босыми пятками к двум мерзавцам.

      Выстрел.

      Тишина. Гильза бьётся об асфальт. Гость идёт в прежнем темпе. Ещё выстрел, ещё и ещё, так до самых щелчков пустого магазина.

      Гарри не стреляет. Страх сковал его всецело. Он даже руки поднять не в силах. Просто смотрит на происходящее с открытым ртом и полными ужаса глазами. Он чувствует, что сегодня они встретили кого-то особенного, необычного, крайне опасного. Обезумевший от страха человек совсем не думает о том, почему Гость именно здесь, сейчас, с ними.

      Гость шагает. В его глазах разгорается пламя. Филип бросил пистолет под ноги и поднял руки вверх.

      Гость безостановочно подошёл к нему, бесцеремонно схватил его за горло, поднял на метр над землёй и… заглянул в его глаза. Отвращение, боль, злоба и ярость ясно читались на лице Гостя. Ему стало противно, что он сейчас касается этого прогнившего вдоль и поперёк существа.

      Крик Филипа был недолгим. На кирпичной стене вновь раскинулась тень крыльев. Поверх неё плотным слоем легла кровь разорванного пополам человека. Половинки плюхнулись под ноги Гостя. Кровь поползла в стороны. Над вывалившимися на асфальт внутренностями поднялся тонкий пар.

      Второй в ступоре. Кровь дотекла до его ботинок.

      – Убирайся к своему ребёнку,– сказал Гость, едва нашедший в себе силы сжалиться над Гарри, только от того, что он