Корпоративное бессознательное. Александр Андронин

как ещё это можно назвать.

      Эгер в упор смотрел на Грина через костёр. Ни один не повысил голос, но видно было, что остывшие угли готовы вспыхнуть в любой момент.

      – «Нортмарк» ввёл свои силы в долину, – произнёс Эгер, не дождавшись ответа. – Остальные уже окопались там. Но вот подразделения «Леннокс групп» задержались в пути. Вы не пришли на помощь «Нортмарку». Вместо этого вы забросали долину бомбами. Массированная орбитальная бомбардировка с линкора «Архангел», так? Вы заранее привели его к Терне и вывели на позицию для бомбардировки. Никто не предполагал, что у вас есть линкор, и вы очень эффективно распорядились этим козырем.

      Эгер испепелял Грина взглядом. Тот молчал.

      – Вы сожгли там всех заживо. Бомбы с начинкой из гекса-оклиата серы – там воздух превратился в огонь. А земля превратилась в отраву. А тридцать тысяч сотрудников четырёх корпораций превратились в тридцать тысяч обугленных трупов.

      Кеорт видел то, о чём сейчас говорил Эгер, пять дней назад, когда они пролетели над долиной Акерон. Они все это видели. Долина, когда-то давно бывшая руслом глубокой реки, даже с высоты и в слабом утреннем свете выглядела чудовищно. Жутко было видеть внизу перекореженные груды металла, неузнаваемые, беспорядочно разбросанные ударами немыслимой силы. Можно было с большим трудом догадаться, что вот это раньше был танк, а это бронетранспортёр, а это – артиллерийская установка. Линия обороны выглядела так, будто её построили не из железа и бетона, а из песка, а потом над ней прошел град. Укрепрайон не должен был, не мог выглядеть так – Кеорт смотрел в иллюминатор и не мог принять то, что видел. При каждой попытке представить происходивший здесь кошмар перед глазами всё вздрагивало и меркло, а в мозгу будто щелкал предохранитель, не позволявший вообразить невообразимое.

      …Эгер был не прав. Там, в долине, не было тридцати тысяч обугленных трупов.

      – Только пепел, – Кеорт смотрел в костёр. – Там просто очень много пепла.

      Он спохватился, поняв, что произнёс свои мысли вслух. Украдкой огляделся – никто не обратил на него внимания, словно он ничего не говорил.

      – Операция «Литургия». – Голос Грина прозвучал будто из-под земли. – Одностороннее расторжение соглашения о сотрудничестве.

      – Это предательство, Грин, – произнёс Эгер. – Не надо жонглировать терминами вроде «одностороннего расторжения».

      Эйди посмотрела на него со сложным выражением, будто ей очень хотелось о чём-то спросить. Может, о подмене понятий. О войне и «агрессивном поглощении». О диверсиях и конкурентной борьбе. Но она промолчала.

      – Думай, как хочешь, – тихо ответил Грин. – Это воля компании. Значит, всё что сделано – правильно. Приказ руководства – святое. Сколько бы ни получилось трупов в итоге.

      Эгер будто хотел бросить ещё какое-нибудь обвинение, но вдруг осёкся.

      – Тридцать тысяч… – протянула Эйди. – Я думала, до вой… раньше в бой посылали в основном роботов, дронов…

      – Роботы и беспилотники давно