Корпоративное бессознательное. Александр Андронин

словно видел в этом жуткую иронию.

      Они много чего нашли за четыре дня. Но ни намёка на то, что искали Эгер и Грин. Никаких следов.

      Эйди подняла голову от толстой тетради, которую держала на коленях. Потерла пальцами веки – видимо, её глаза устали от света костра. Окинула взглядом страницу, убрала в карман сточенный наполовину карандаш и захлопнула тетрадь. Ламинированная обложка тетради была затёртой, уголки обтрепались и закруглились.

      Девушка не расставалась с этой тетрадью все четыре дня, что Кеорт её знал. Она рисовала много и с видимым удовольствием – даже сейчас, по памяти, при свете костра. Кеорт иногда подглядывал в тетрадь из-за её плеча, но не понимал, что она рисует. Он так и не решился попросить её показать рисунки.

      Украдкой глянув на синяк у неё под глазом, он быстро отвернулся. Может, никогда и не попросит.

      Взгляд зацепился за татуировку на плече Эгера. Его эмблема вызывала у Кеорта болезненное и несколько неестественное любопытство.

      «У него татуировка с эмблемой компании «Тенфорс индастриз». Значит, он не наёмник. Он сотрудник «Тенфоса»? Это объясняет, почему он оказался способен ликвидировать тригонцев – они не были ему коллегами даже формально».

      «Но ведь от Тенфорса на планете ничего не осталось. Почему этот Эгер остался в живых? И зачем?»

      Кеорт старательно уставился в огонь, но пляшущее пламя превратилось в пылающее солнце позади человека, раскинувшего в стороны руки и ноги.

      Кеорт потёр виски. Что-то будто ворочалось внутри черепа, словно гигантский червь под тоннами песка, причиняя ему боль. В огне костра мелькнула палата с белыми стенами, сложное оборудование, проекторы, ряды столов с жёсткими стульями. Каменистая почва, вызывающая желание бежать как можно быстрее. Чьи-то ноги, с которых он стаскивал ботинки; его собственные руки в красных брызгах; холод на висках и яркая белая вспышка, пронзившая голову.

      Кеорт болезненно скривился, вынул из кармана упаковку таблеток, выдавил одну и с трудом проглотил. Эгер посмотрел на него, но ничего не сказал.

      Все четверо сидели молча. Кеорт прислушался: наверное, сейчас единственным звуком в округе было потрескивание веток в костре. Он представил, как равнина выглядит с высоты: непроглядная чернота и лишь один признак человеческого присутствия – этот костёр, слабая оранжевая искра в темноте.

      – Что здесь было? – спросила Эйди, повернувшись к Эгеру. – Я имею в виду, раньше. Что было в этих местах?

      – Если бы я знал, – он пожал плечами. – Мы поэтому и ищем везде, где можно. Я не знаю, где конкретно объект, знаю только, что он в этой местности. Я тебе уже говорил.

      – Да я не про «объект» спрашиваю. Я об этом, – девушка повела рукой, указывая на невидимый горизонт. – Обо всей этой части планеты. Что это вообще? Материк, большой остров? Что здесь было раньше? Какие тут есть города? Леса, озёра? Моря здесь есть?

      – Есть, – неожиданно отозвался Грин. – На юго-востоке.