Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме. Глен Кук

мне выволочку.

      – Помоги мне!

      – И отец тоже, если узнает, что я тут был.

      – Насеф!

      – Ладно-ладно. – Он навалился на камень. – Как ты до этого его двигал?

      – Не знаю.

      Вместе они опрокинули валун набок.

      – Ого, что это? – спросил Насеф.

      Эль-Мюрид осторожно извлек амулет из каменистой почвы, стряхнув землю с изящного золотого браслета. Драгоценный камень светился даже на утреннем солнце.

      – Мне дал его ангел. Как доказательство для сомневающихся.

      Насефа амулет впечатлил, хотя и вызвал у него скорее тревогу, чем восторг.

      – Тебе, пожалуй, стоит идти, – нервно посоветовал он. – Все селение собирается в храме.

      – Они что, думают, их будут развлекать?

      – Они думают, будет что-то интересное, – уклончиво ответил Насеф.

      Эль-Мюрид уже замечал за ним подобную уклончивость. Насеф не хотел, чтобы его поймали на слове – на какую бы тему ни шел разговор. Они зашагали в сторону Аль-Габы. Друг постепенно отставал, и Эль-Мюрид прекрасно его понимал – Насефу еще предстояло жить с Мустафом.

      В храме собрались все, как из Эль-Аквилы, так и из Аль-Габы. Атмосфера в храмовом саду напоминала праздничную, но Эль-Мюрид не встретил ни одной дружеской улыбки. Под покровом веселья скрывалась злоба. Эти люди пришли увидеть чью-то боль и страдания.

      Он думал, что сможет преподать им урок, вступив в спор с настоятелем и тем самым вскрыв все недомыслие, присущее старым догмам и обычаям. Но он почувствовал охватившую их страсть и понял: она требует столь же страстного ответа, реально показывающего, на что способен Эль-Мюрид. Молниеносно приняв решение, он словно увидел себя со стороны, став лишь еще одним зрителем, наблюдающим за выступлением Эль-Мюрида.

      – На меня снизошла сила Всевышнего! – воскликнул он, воздев к небу руки. – Дух Господень движет мною! Узрите же, идолопоклонники, погрязшие в грехе и слабой вере! Часы врагов Всевышнего сочтены! Есть лишь один Господь, и я его Ученик! Следуйте за мной или горите навеки в аду!

      Он с размаху ударил оземь правым кулаком, и камень в амулете ярко вспыхнул. С неба, многие месяцы не видевшего ни облачка, ударила молния, выжигая неровный шрам поперек храмового сада. В воздух взлетели обгоревшие лепестки.

      В голубом небе прогрохотал гром. Женщины закричали, мужчины закрыли уши. Одна за другой, подобно быстрым коротким копьям, ударили еще шесть молний, разнося и сжигая прекрасные цветочные клумбы.

      В наступившей тишине Эль-Мюрид направился прочь размеренным и целеустремленным шагом. Сейчас он был не ребенком и не мужчиной, но воплощением стихии, столь же ужасной, как ураган. Он двинулся в сторону Эль-Аквилы, и толпа устремилась за ним, охваченная ужасом, но влекомая непреодолимой силой. За ним пошли даже братья из храма, никогда не покидавшие Аль-Габу.

      Эль-Мюрид остановился возле высохшего оазиса, где когда-то чистая вода ударялась о подножия финиковых пальм.

      – Я Ученик! – вскричал он. – Я орудие Всевышнего! Я воплощение славы