Человек войны. Валерий Николаевич Ковалев

шее. Исключительно в воспитательных целях.

      Обиженный сбегал в порт и пожаловался начальству, за что Сашку выперли из разведки, переведя в стрелковый батальон, где его пригрел под своим крылом в качестве ординарца лейтенант Миша Ашик.

      Далее последовала срочная переброска в Бургас* и долгий путь в раздолбанных вагонах и пехом, к новому месту дислокации.

      Болгария оказалась изрядно разоренной немецкими союзниками, в отличие от жителей городов, сельское население перебивалось мамалыгой с овощами, и вскоре у моряков «кишки к позвоночнику приросли», как выразился Петя Морозов.

      По прибытии на место, высыпав из вагона разведчики сразу навалились на Димыча.

      – Организуй питание старшина и точка!

      – А чего я? – набычился тот. – Топайте к Абдуле, я всего лишь заместитель.

      Командир взвода лейтенант Абдуллаев свое дело знал хорошо, но во всем, что касалось снабжения, был как говорят «не того» и препоручал все Диму.

      Так вышло и в этот раз. Выслушав моряков и тяжело вздохнув, лейтенант подошел к Вонлярскому.

      – Очень надо дорогой, – просительно взял за рукав. – Ты же знаешь, не умею я с этими тыловыми крысами.

      – А я умею? – пробурчал старшина и сплюнул на землю.

      – Ну да, – хитро прищурил раскосые глаза Абдулаев. – Еще как умеешь.

      Интендантскую братию Дим не любил всеми фибрами души, но все что положено, у них вырывал. Иногда с боем.

      – Ладно, попробую,– сдвинул на затылок бескозырку. – Жора, почапали со мной к фуражирам.

      Спустя полчаса они вернулись.

      Дорофеев нес в руке пол цибарки кирзы* с кирпичом хлеба, а Дим покоил на груди три банки «второго фронта»*.

      – Это че, на весь взвод?! – возмутились моряки, увидев такое изобилие.

      – Больше нету, – пожал плечами Дим, – начпрод говорит, тылы отстали.

      Кстати, тут у меня возникла мысль, вы пока организуйте костер, а мы с Жорой немного пошустрим. И они направились к вагону, в котором ехали. Тот был последний в эшелоне.

      Еще на подъезде к станции, Вонлярский засек из окна теплушки, светлое пятно, которое передвигалось далеко в степи, куда уходила грунтовая дорога.

      Кряхтя, приятели вытащили из вагона двухколесный «БМВ» (в роте таких было несколько), взгромоздились на него, после чего мотоцикл тихо заурчал и покатил назад, в сторону грунтовки.

      – Щас чего – нибудь организуют, – проводили экипаж взглядами моряки, вслед за чем двое направились к небольшому, окаймленному ивами пруду за водою, а остальные занялись костром и принялись выгружать амуницию.

      Выскочив через пару километров на дорогу (судя по виду, по ней ездили не часто), мотоцикл понесся в степь. Она была почти такая же, как в Крыму, но с разбросанными в разных местах перелесками.

      – Вон там, слева по курсу! – проорал сквозь бьющий в лицо ветер Дорофеев, после чего Дим сбросил газ и «БМВ» тихо заурчал мотором.

      На пологом склоне, рядом с буковым леском, паслось изрядное стадо свиней, а рядом с ним, опершись на герлыгу*, стоял пожилой человек,