Муж напрокат, или Откровения верной жены. Диана Чемберлен

стараюсь сохранить нашу дружбу. Они тоже стараются, только все зря. У нас больше нет ничего общего, и им остается лишь пожалеть меня.

      – Сейчас, если не ошибаюсь, ты жалеешь сама себя, – бросил Адам.

      – Что с того? – с обидой фыркнула я. – Когда еще пожалеть себя, как не сейчас?

      Раньше мы никогда не ссорились. Никогда. Но сейчас это казалось до странности необходимым. Как чистка чего-то ненужного. Но тут мы остановились у светофора, и я взглянула на Адама. Лицо у него было усталым и измученным, на лбу образовались глубокие складки. Что ни говори, это была не только моя потеря.

      Потянувшись, я положила руку ему на плечо.

      – Адам, прости меня.

      – Ничего, Май, – со вздохом ответил он, – мы справимся.

* * *

      Адам усадил меня в нашу необъятную кровать и протянул стакан воды с ибупрофеном. Проглотив таблетку, я устало откинулась на подушку. Адам, наклонившись, поцеловал меня в лоб.

      – Я знаю, что для тебя это куда труднее, чем я могу себе представить, – шепнул он. – Я понимаю это, и я люблю тебя.

      – Я тоже тебя люблю, – я открыла было рот, чтобы продолжить, но Адам легонько коснулся пальцем моих губ.

      – А теперь поспи, – сказал он.

* * *

      Уснула я еще до того, как он вышел из комнаты. Снилась мне Франни. Она сидела в своем кресле и весело улыбалась Адаму.

      «У меня уже восемнадцать детей, Адам, – сказала она. – Жаль, что ты решил тогда уйти».

      6 Майя

      Спустя два дня мы с Адамом сидели напротив моего гинеколога, Илейн. Разумеется, я бы предпочла находиться по другую сторону стола, беседуя в качестве врача со своими пациентами. Просвещая их. Успокаивая и убеждая. Однако борьба за ребенка вынудила меня саму занять это неудобное место.

      Илейн внимательно пролистывала мою карту, которая лежала перед ней на столе. В какой-то момент она остановилась и стала изучать одну из страниц.

      – Я тут кое-что обнаружила во время осмотра, – заметила она, – и выяснила к тому же, что вы не ответили на этот вопрос в своей анкете, которую мы заполняли пару лет назад.

      – Что за вопрос? – поинтересовалась я.

      – Вы когда-нибудь делали аборт? – взглянула она на меня поверх очков.

      Я помедлила. Прежде меня об этом не спрашивали, особенно в присутствии Адама.

      – Нет, – ответил за меня Адам.

      – Почему вы об этом спрашиваете? – взглянула я на Илейн.

      – Видите ли, у вас на матке видны шрамы, которые остаются иногда после аборта. Это они могут препятствовать зачатию и вынашиванию ребенка. Но раз уж вы не делали аборт, то проблема не в этом…

      – Делала, – я не собиралась больше молчать. – Я делала аборт.

      – Что?! – Адам невольно отклонился, словно обжегшись моими словами. – Когда?

      – Еще подростком, – я смотрела на Илейн, однако чувствовала, как изумленный взгляд Адама буквально прожигает мне лицо.

      – Были какие-то осложнения? – поинтересовалась она. – Инфекция?

      Я вспомнила боль, которой, казалось, не будет конца. Боль, которую я проигнорировала, поскольку